Новая работа известных санкт-петербургских специалистов по экономике Китая — Александра Сергеевича и Николая Александровича Селищевых — закономерно привлекает к себе большое внимание по двум причинам. Во-первых, по этой важной теме и в России, и за рубежом написано не так уж много сквозных обобщающих трудов. Во-вторых, многие экспертные оценки прошлого, настоящего и будущего китайской экономики были и остаются дискуссионными, а зачастую диаметрально противоположными.

Работа обладает рядом отличительных особенностей. Первая их них — историзм. События экономической жизни рассматриваются в общем контексте исторической эволюции Китая. Авторы называют такой метод «хронологической аналитикой». В целом ретроспектива, то есть изложение этапов и существа традиционной экономики страны, занимает около половины объема монографии.

Вторая ее особенность — высокий интерес авторов к выявлению и анализу цикличности развития экономики Китая. Весь процесс развития методологически рассматривается сквозь призму теории «стадий роста» У. Ростоу. Авторы также знакомят читателей с циклами, выделяемыми в истории Китая российскими учеными С.А. Нефедовым и О.Е. Непомниным. Детально рассматриваются предложения об экономических циклах в Китайской Народной Республике одного из ведущих специалистов по этой проблеме Лю Шучэна — бывшего директора Института экономики Академии общественных наук Китая. К теме циклов косвенно примыкает и весьма полезная для читателей информация о китайских пятилетках.

Еще одной особенностью работы является ее хорошая источниковедческая база. Монография в значительной мере основана на трудах советских и российских специалистов по экономике Китая. Прежде всего стоит отметить изыскания ученых Института Дальнего Востока РАН: Я.М. Бергера, И.Н. Наумова, Г.А. Ганшина, Э.П. Пивоваровой, Л.С. Переломова, О.Н. Борох, А.В. Островского, С.Л. Сазонова. Вполне представительны также и китаеязычный и англоязычный разделы библиографии работы.

Монография снабжена поэтическими текстами, принадлежащими перу самых разных авторов — от китайских и российских классиков до современных бардов, что, на наш взгляд, позволит расширить потенциальную читательскую аудиторию и следует признать безусловным достоинством учебника. Приведем в качестве примера строфу ставропольского поэта В.Я. Яковлева:

Мой современник, а ну не улыбайся

Выбрасывая Маркса, словно хлам:

Взяв опыт наш, какие-то китайцы

Утерли нос и Западу, и нам.

Отсылка к К. Марксу обретает особый смысл, если вспомнить, что в годы «культурной революции» часть китайской элиты была сослана «на перевоспитание» в «школы 7 мая», где разрешалось читать лишь произведения Мао Цзэдуна и классиков марксизма-ленинизма. Чэнь Юнь, вставший в конце 1970х гг. у руля китайской экономики, блестяще применил учение К. Маркса об общественном воспроизводстве для выправления диспропорций в народном хозяйстве КНР, добившись проведения курса урегулирования с упором на приоритетное развитие сельского хозяйства и легкой промышленности при одновременном сдерживании роста тяжелой промышленности и масштабов капитального строительства. Это была весьма эффективная «китаизация марксизма» на практике.

В монографии затронут ряд дискуссионных вопросов, требующих дальнейшего обсуждения.

Первый из них — вопрос о достоверности китайских статистических данных, прежде всего связанных с темпами роста экономики КНР. Тема эта возникала регулярно, в последний раз развернутая дискуссия по ней прошла в начале XXI столетия. Поводом послужили публикации американского синолога Т. Равски (иногда транскрибируют как Роски), усомнившегося в китайских данных о темпах экономического роста в стране в конце 1990х — начале 2000х гг. По его мнению, реальный прирост в промышленности и ВВП в целом был в этот период ниже официальных статистических данных (с. 298–300). Лет двадцать тому назад мне довелось высказаться по этому поводу и привести аргументы китайских ученых-экономистов в защиту официальных цифр. Однако в 2000 г. известные ученые Фань Ган и Ван Сяолу из Национального института экономических исследований в Пекине опубликовали свою версию темпов экономического роста в КНР в различные периоды, оказавшуюся ниже официальных данных на несколько процентных пунктов. Так, по их расчетам, среднегодовой прирост ВВП в 1953–1977 гг. составил 3,7 % вместо 5,9 % по официальным данным. Величины для периода 1978–1991 гг. — 8,2 % расчетные и 9,2 % официальные, а для периода 1992–1997 гг. — 9,0 % и 11,5 % соответственно. В целом за период 1953–1997 гг. среднегодовые темпы прироста ВВП КНР составили 7,5 % по официальным данным и 5,6 % по корректирующим расчетам китайских ученых.

Кроме того, сразу после азиатского финансового кризиса экономический рост давался Китаю очень тяжело, с огромным напряжением. Не исключено, что традиционный для КНР фактор «политического обеспечения» необходимых темпов роста в тот период давил на официальную статистику особенно ощутимо.

Еще один заслуживающий обсуждения сюжет — это ретроспективные расчеты Э. Мэддисона, согласно которым Китай в первой трети XIX в., незадолго до «опиумных войн», был мировым лидером в экономике, создавая порядка трети глобального валового продукта. А.С. и Н.А. Селищевы ссылаются на работу Э. Мэддисона «Контуры мировой экономики в 1–2030 гг. Очерки макроэкономической истории», опубликованную в России в 2015 г. Издательством Института Гайдара. В частности, приводятся расчеты, согласно которым в 1820 г. ВВП Китая составил 228,6 млрд международных долларов, тогда как ВВП Западной Европы только 159,851 млрд, а ВВП США — 12,548 млрд долларов (с. 200). Эти цифры были приняты в мире без какого-либо критического анализа и воспринимаются большинством ученых как некая аксиома. Да и в самом Китае эта пресловутая «треть мирового валового продукта» служит чем-то вроде «законного» ориентира экономической экспансии и расширения экономического пространства КНР далеко за пределы национальной территории (спорить об этом после выдвижения инициативы «Один пояс, один путь» уже не приходится).

Здесь есть и еще один аспект, особенно важный в случае Китая, где не раз возникало острое противоречие между стоимостью и потребительной стоимостью произведенной продукции. Классический пример — производство чугуна и стали в начальный период «большого скачка» в 1958–1959 гг. Значительная часть металла, выплавленного в кустарных «доменных печах», оказалась непригодна для какого-либо практического использования. В 1980е гг. росшие как грибы индивидуальные предприятия сплошь и рядом выпускали откровенный брак, надолго уронив международный престиж китайских товаров. Этот ряд легко можно продолжить. Так что и к Китаю 1820х гг., и к современному вполне приложима поговорка «Не все то золото, что блестит».

Эти дискуссионные моменты никоим образом не умаляют достоинств монографии А.С. и Н.А. Селищевых. Подчеркнем еще раз: эта работа интересна и полезна не только для обучающихся в бакалавриате и магистратуре, как заявлено в аннотации к ней, но и для всех изучающих Китай и его экономику.