N. N. Vorontsov

Публикуемые здесь письма И. И. Шмальгаузена и А. А. Ляпунова и статья И. Н. Воронцова, предваряющая их переписку, были подготовлены для печати в журнале «Природа-» в 1984 г. Замысел этой публикации, вероятно, возник у Н. И. Воронцова в связи со столетним юбилеем Шмальгаузена. Именно этот повод, по-видимому, оказался и главной причиной, по которой намеченная публикация не состоялась. По воспоминаниям жены И. Н. Воронцова Елены Алексеевны Ляпуновой, редколлегия «Природы» отклонила материал из-за «слишком пессимистического тона писем Шмальгаузена». посчитав его не соответствующим канонам «юбилейного жанра».Сегодня мы имеем возможность осуществить замысел И. Н. Воронцова, не беря на себя сомнительную роль арбитров в вопросе о том. что важнее. — звучание или значение. К сожалению, эта публикация готовилась к печати уже без участия самого Николая Николаевича. Однако он. несомненно, был бы рад тому, что она выходит в свет в год 90-летия Алексея Андреевича Ляпунова. Несмотря на то. что публикуемая переписка в первую очередь отражает взгляды Шмальгаузена. а голос Ляпунова в ней как бы «приглушен», внимательный читатель не сможет не заметить, насколько важен был этот голос поддержки для разработки нового понятийного аппарата в биологии. Среди коллег-биологов «кибернетические увлечения» 70-летнего Шмальгаузена воспринимались как старческий бред, и это было лишь одним элементом того психологического барьера, который ему приходилось преодолевать, разрабатывая свои идеи. Другим элементом было то, что он ощущал себя чем-то вроде юноши-дилетанта в новой для себя области теории информации. Став «доверенным лицом» Шмальгаузена, Алексей Андреевич Ляпунов позволил ему преодолеть этот барьер, почувствовав себя «равным среди мудрых».