Везде
Innovative consciousness of management staff: opportunities for psychological assessment
Table of contents
Annotation Estimate Publication content
References Comments
Share
QR
Metrics
Innovative consciousness of management staff: opportunities for psychological assessment
Annotation
PII
S020595920015185-9-1
DOI
10.31857/S020595920015185-9
Publication type
Article
Status
Published
Authors
G. Avanesyan 
Occupation: Chair of General Psychology
Affiliation: Yerevan State University
Address: Yerevan, st. Alek Manukyan, 1
G. Akopov
Occupation: Head at the Department for General and Social Psychology
Affiliation: Samara State Social and Pedagogical University
Address: Samara, M. Gorky st., 65/67
Liubov Akopian
Occupation: Professor, Department of Pedagogy and Psychology
Affiliation: Samara State Social and Pedagogical University
Address: Samara, M. Gorky st., 65/67
М. Еrmolaeva
Occupation: Professor of the Department of Industrial Logistics
Affiliation: Moscow State Technical University named after N.E. Bauman
Address: Moscow, 2nd Baumanskaya st., 5, bldn. 1
Dmitry Lubovsky
Occupation: Professor of the Department of Pedagogical Psychology named after Professor V.A. Guruzhapov
Affiliation: Moscow State University of Psychology and Education
Address: Moscow, Sretenka st., 29
S. Solotareff
Occupation: Director of ENERM
Affiliation: University of Advanced Studies in Mathematical Psychology EHEPM
Address: Paris, Glacier st., 16
Edition
Volume 42 issue 4
Pages
97-105
Abstract

The article discusses the issues of psychological component to a human capital in relation to personnel management. The problem affects production, medical, educational scopes, as well as, to a large extent, social management. The possibility of system integration of existing approaches is discussed. The category of consciousness was chosen as a systemic basis. A new structural and substantive content of the concept of "innovative consciousness" is presented based on a two-factor model of consciousness. The concept was operationalized in the communicative and creative-constructive structural components; the corresponding characteristics of mental processes, states and properties of the personality-individuality of personnel with a high aptitude for innovation have been determined. As a criterion for innovativeness, the oversituational activity of a person with the motivation to overcome boundaries has been determined. In accordance with this structure, the scheme of psychological assessment of the innovative competence of the personnel is attributed. The project can be optimally adapted to the programs of professional training, retraining and expert assessment of HR personnel.

Keywords
social situation, personnel management, human capital, structure of consciousness, creativity, communication, oversituational activity, innovative consciousness
Acknowledgment
The reported study was funded by RFBR, project number 19-013-00816
Received
30.05.2021
Date of publication
14.08.2021
Number of purchasers
6
Views
192
Readers community rating
0.0 (0 votes)
Cite Download pdf
1 Фактор неопределенности в современной экономической, политической и социокультурной жизни создает множество проблемных ситуаций, требующих своевременных и нестандартных решений [17]. Для этого необходима разработка теоретических основ и методического инструментария по оценке способности людей к соответствующей инновационной деятельности. Совокупность творческих и коммуникативных способностей управленческих кадров является одной из важных составляющих человеческого капитала. Проблема человеческого капитала выходит на первый план, оформляясь научно-теоретически и практически не только в экономике, но и в политике, социологии, психологии и т.д., а также в разных отраслях управления, включая управление интеллектуальными ресурсами [3, 31]. В этом контексте следует отметить задачу управления талантами, включенную А.Л. Журавлевым и А.Н. Занковским в перспективу развития организационной психологии [13].
2 Тема человеческого капитала может рассматриваться также в категориях социального капитала и его психологической составляющей, то есть социально-психологического капитала личности [24]. Мы согласны с мнением многих исследователей в том, что “люди являются важной частью богатства наций и что обоснованные инвестиции в человеческий капитал могут раскрыть большинство запутанных вопросов, которые непосредственно связаны с разгадкой экономического роста” [31, c. 4]. В тему человеческого капитала органично вписываются известные работы С.Л. Рубинштейна “Бытие и сознание. Человек и мир” [22], а также работы К.А. Абульхановой-Славской “Психология и сознание личности” [2], “Стратегия жизни” [1]. Согласно Рубинштейну, сознание обусловливает “все, на что распространяется деятельность человека” [22, с. 280]. Личность в исследованиях Абульхановой-Славской обретает посредством сознания высшие жизненные способности. Эти и другие, связанные с ними положения авторов, убеждают нас в том, что субъективация человеческого капитала осуществляется в явлениях сознания.
3 В рамках темы человеческого капитала проблема психологического капитала анализируется с точки зрения современной позитивной психологии в работе М.В. Ермолаевой и Д.В. Лубовского [11]. Авторами выявлены средства, используемые успешными менеджерами проектов, для формирования положительных эмоциональных отношений в группе с целью вовлечения сотрудников в инновационную активность. Психологический капитал персонала рассматривается как система личностных ресурсов, включающая самоэффективность, оптимизм, видение перспективы (целеполагание) и жизнестойкость; исследователи выявили связь перечисленных факторов с инновационным поведением и эффективностью профессиональной деятельности. Ресурсы инновационного поведения в контексте проектного менеджмента рассматриваются также в работе М.В. Ермолаевой и Ж.М. Кокуевой, в частности, анализируются социально-психологические факторы, стимулирующие инновационную деятельность, а также качества субъектов инновационной деятельности: креативность, лидерство, инновационная восприимчивость, мотивация инноваций [10]. На основе теоретического анализа проблемы авторы предлагают ролевой подход к исследованию инновационной деятельности.
4 В современном менеджменте все более необходимыми становятся исследования внутренней мотивации поведения людей. Углубленное изучение внутренней мотивации в исследовании S. Solotareff’а основано на принципах мотивационного психоанализа Поля Диеля [33] и включает выявление и учет индивидуально-психологических различий кадровых работников, объединенных во временные или постоянные группы для решения инновационных задач. S. Solotareff выделил следующие социально-когнитивные типы субъектов взаимодействия в социальных группах: 1) “двигатели” или “побудители”, т.е. люди-генераторы идей; 2) “последователи” или ведомые (исполнители идей); 3) сомневающиеся, колеблющиеся, инертные, т.е., так называемые, “тормозные”. В контексте проблемы инноваций в рассматриваемой типологии представители первой группы определяют возможности инновационной активности организации. Знание о данных типах, учет количества представителей каждого из типов и их распределение внутри тех или иных групп, т.е. управление составом групп, повышает эффективность организации, а также, что весьма важно, субъективное благополучие сотрудников [33].
5 С позиций социально-ролевой идентичности менеджеров двух сопоставляемых организаций (инновационное предприятие и кризисное предприятие, находящееся в стадии перехода на другую форму производства), изучаются ресурсы инновационного развития в работе В.Г. Грязевой-Добшинской, Ю.А. Дмитриевой, С.Ю. Коробовой. Выявлено, в частности, что “менеджеров инновационного предприятия характеризует направленность на принятие креативных поведенческих моделей” [9, с. 143]. В связи с этим выводом хотелось бы отметить, что “кризисное предприятие” не менее нуждается в инновационном менеджменте.
6 Таким образом, суммируя представленные выше личностно-ролевые и социально-ролевые подходы с широко распространенным компетентностным подходом в профессионально-инновационной активности управленческих кадров, можно условно говорить о системе факторов инновационной активности в управлении [26]. Условность связана с тем, что в известных нам научных источниках по данной проблеме не выделен системообразующий признак, являющийся основанием этой системы. Можно предположить, что в качестве системного основания может выступать категория компетентности, однако известные трактовки этого понятия не артикулируют свойства инновационности.
7 Между тем в исследованиях человеческого капитала и его развития в условиях современных глобальных изменений возникает необходимость привлечения для анализа и поиска технологических решений в этой сфере такой фундаментальной характеристики человека как сознание [6]. Новые постановки и предлагаемые решения проблемы сознания представляют один из новых мэйнстримов современной научной мысли. Об актуальности исследования сознания в сфере инноваций говорят данные McKinseyand Company, согласно которым 84% руководителей отмечают важность инноваций для стратегического менеджмента и оперативного управления в своих организациях, а из них только 6% осознают релевантную проблему и каким образом можно достичь инновационности [30]. Главная сложность руководства организацией в этом контексте состоит в том, что инновации невозможны без подготовленных управленческих кадров, обладающих высоким уровнем инновационного, творческого сознания. В логике исследований проблемы сознания может быть заключено обоснование того, что системообразующим признаком конструируемой структуры инновационной активности вообще и управленческих кадров, в частности, является категория сознания.
8 ОСНОВНАЯ ЧАСТЬ
9 Понятия “инновационное сознание” и “творческое сознание” можно дифференцировать в логике различий между творчеством и инновацией. Главным отличительным признаком инноваций, на наш взгляд, является расширение творчества до процесса созидания, то есть воплощения творческого замысла в конкретном технологическом продукте. Словосочетание “инновационное сознание” целесообразно рассматривать как понятие с позиций проективного соотнесения значения термина “инновация” с категорией сознания. Категориальный подход позволяет систематизировать множество современных представлений о сознании как в отечественной, так и в зарубежной конкретно-научной, а также философской литературе [5]. В работе Т. Honderich’a выделяется ряд “ведущих идей”, связанных с поиском основного признака, позволяющего идентифицировать сознание в системе ментальных (психических) явлений [29]. В качестве соответствующих базовых понятий рассматриваются, в частности, “квалиа” (некоторый аналог сенсорного, либо перцептивного сознания), “субъективность” – аналог понятия “отношение” по В.Н. Мясищеву (подробнее см. [16]), “интенциональность” как “объектная” определенность сознания, выражающаяся в направленности на те или иные объекты, что весьма близко к определению Ф. Брентано и др.
10 В современных отечественных теориях сознания, инициированных исследованиями В.П. Зинченко [14], и представленных в работах В.М. Аллахвердова [8], А.В. Карпова [15], В.И. Панова [18], В.Ф. Петренко [20] и др., во многом наследующих традиционную отечественную методологию, вопросы дефиниции сознания не вынесены на первый план, как это прослеживается в современных англоязычных исследованиях по проблеме сознания [5].
11 Хорошо известно, что идентификация сознания как социально-коммуникативного явления отчетливо представлена в работах Л.С. Выготского, М.М. Бахтина, Дж. Мида и др. На этих и других основаниях соавтором настоящей статьи сконструирована двухфакторная модель сознания [4]. Структура сознания, согласно этой модели, включает два комплекса компонентов сознания:
12 1. Комплекс непрерывного контакта индивида с природной и социальной средой, а также с самим собой в формах информационной, смысловой и рефлексивной коммуникации или аутокоммуникации. В различных модусах сознания с соответствующими “языками сознания” (телесный, образный, интонационный, аффективный и т.д. [4]) реализуются специфичные виды и типы коммуникативного контакта в тех или иных формах взаимодействия индивида с внешней природной и социальной, а также внутренней (человеческий организм) средой. О соответствующих видах и типах сознания – телесного, сенсорного, перцептивного, когнитивного, аффективного, мотивационного, действенного и др. – можно судить на основании наличия обратной связи с использованием био- и социо-эволюционно сформировавшихся знаковых средств.
13 2. Комплекс свободы в пространствах внешних и внутренних контактов индивида, реализуемой в формах выбора или творчества как поиска и нахождения новых возможностей жизнедеятельности субъекта в самом широком спектре видов активности, а также созидания в той или иной форме практической реализации творческих решений. Внешнее и внутреннее пространства свободы могут не совпадать, либо пересекаться или быть “вложенными” одно в другое [4].
14 В соответствии с двухфакторной моделью, понятие инновационного сознания может быть отождествлено с дуальностью творческой (созидательной) деятельности в рамках коммуникативной доминанты во внешнем или внутреннем пространстве коммуникаций субъекта инновационной активности.
15 Классифицируя многообразие проявлений инновационного сознания по критерию той или иной сферы жизнедеятельности человека − образование, экономика, здравоохранение, культура, социальная сфера и т.д., можно выделить соответствующие виды инновационного сознания. Типы инновационного сознания обусловлены психологическими характеристиками, лежащими в основе инновационной активности. В частности, можно говорить о сенсорно-перцептивной, когнитивной, аффективной, мотивационно-действенной или волевой составляющих как модусах инновационного сознания. К процессам инновационного сознания следует отнести: инновационное внимание, восприятие, мышление, воображение и т.д; инновационный интерес, удивление, воодушевление и т.д.; инновационный мотив, мотивацию, волю, действие, поведение.
16 Устойчиво проявляющееся в различных видах деятельности инновационное сознание можно рассматривать как индивидуально-психологическую характеристику личности. Согласно данным, полученным в исследовании О.С. Советовой, инновационная диспозиция распределена среди населения в следующих пропорциях: консерваторы – 33%, умеренные – 39%, инноваторы – 20%, радикальные инноваторы – 8%. В континууме “традиционное – инновационное сознание” доминируют, согласно данным автора, умеренные и консервативные диспозиции [23].
17 Условия современной жизни характеризуются высокой ситуативной изменчивостью и неопределенностью, которая становится нормой повседневности во всех сферах жизнедеятельности человека [17], соответственно, личность, обладающая инновационным сознанием, более органично вписывается в жизненное пространство с высокой степенью неопределенности. Мы предполагаем, что особо важной сегодня поведенческой характеристикой личности с инновационным сознанием является надситуативная активность, она же может выступать в качестве одной из критериальных характеристик инновационности личности. Понятие надситуативной активности теоретически и экспериментально обосновано В.А. Петровским [21]. Надситуативная активность личности (субъекта) относится к классу психических явлений, существующих в формах процессов, состояний и свойств личности–индивидуальности, реализующихся в познавательной и эмоционально-волевой активности субъекта. Надситуативную активность можно определить, как самоинициируемый субъектом профессиональной или иной деятельности выход за рамки установленных условий, правил, действий, границ, мнений, оценок и т.д. Очевидно, что надситуативная активность по своему содержанию может быть качественно различной. Понятие надситуативной активности в некоторой степени эквивалентно понятию когнитивной флексибильности (cognitive flexibility [28]). Выделяются, в частности, следующие основные элементы когнитивной флексибильности: 1) установка восприятия сложных ситуаций как контролируемых; 2) способность к выработке нескольких альтернативных объяснений наличной ситуации и вариантов решений по выходу из нее [28].
18 В соответствии с предложенной выше двухфакторной моделью сознания, простейшим видом надситуативной активности можно считать более или менее рефлексируемый выбор известных субъекту по прошлому опыту форм активности, но не вытекающих непосредственно из наличной ситуации. Более сложный вид – надситуативная творческая активность (НТА), которая предполагает осознанный выход за пределы тех или иных ограничений, контекстно представленных в любой ситуации посредством переосмысления, поиска и нахождения ранее неизвестных форм активности. Мы полагаем, что надситуативная творческая активность может быть идентификатором инновационного сознания в случае технологического оформления, найденного субъектом творческого решения ситуативной задачи в целях практического использования. В этом процессе фактор внешней (межличностной) коммуникации выходит на первый план, обеспечивая репрезентативный (речевой) уровень сознания; надситуативное творческое сознание, обеспечиваемое преимущественно процессами внутренней коммуникации субъекта, осуществляется с опорой на сенсорное, перцептивное, аффективное и другие виды неречевого сознания.
19 Инновационные способности личности в логике надситуативной творческой активности могут спонтанно (ненамеренно) проявляться в процессе решения профессиональных задач, что можно условно обозначить как “инновационное предсознание”. Обращаясь к мотивационной составляющей надситуативной активности, отметим, что в случае осознаваемой мотивации, “надситуативный мотив” [21] может сочетаться с другими – подчиненными, “сопутствующими” или альтернативными мотивами. Вместе с тем, в мотивационной структуре НТА, в ситуациях внешнего стимулирования инновационной активности, могут встречаться манипулятивные мотивы (инновация ради инноваций). Об экономическом и социальном вреде псевдоинноваций, а также потенциальной личностной деформации носителей псевдоинновационного сознания не приходится говорить. Надситуативный мотив можно рассматривать как бессознательную установку на ориентировку в зоне явно или неявно установленных границ, запретов, непреодолимых трудностей, опасности и т.д. В.А. Петровский в качестве ядра надситуативного мотива определяет мотив границы, точнее мотив преодоления границы [21].
20 Таким образом, общая мотивация инновационной активности в ее надситуативных проявлениях может включать, помимо вышеупомянутых и, возможно, других известных мотивов, также мотив преодоления границы (границы известного – неизвестного, воображаемого – фактического, успешного – неуспешного и т.д.). Мотив преодоления границы взаимодействует с другими мотивами инновационной деятельности в двух вариантах: а) увеличивает силу и может изменять вектор исходного мотива; б) трансформирует исходный мотив в направлениях от общего к частному или от частного к общему. Применение двухфакторной модели сознания открывает новые возможности исследования и регуляции надситуативной активности как важнейшей характеристики инновационной деятельности. Данная модель также способствует интеграции традиционных и современных представлений о сознании, что авансирует возможность конструирования целостного знания [19].
21 Рассмотренный нами подход может быть использован для конструирования методических инструментов диагностики инновационной деятельности и инновационного сознания. Так, М.В. Ермолаевой и др. на основе ролевого подхода были выделены типы инновационного поведения, в соответствии с которыми была создана методика парного сравнения предпочитаемых типов инновационного поведения. В эмпирическом исследовании с участием сотрудников промышленных предприятий, задействованных в инновационных проектах по разработке и внедрению системы управления информацией на предприятии, авторы исследовали виды инновационного поведения участников проектных команд и обнаружили, что имеется связь между предпочитаемыми ролями в проектной команде (инновационное сознание) и типами инновационного поведения её участников [12], что созвучно полученным данным в исследовании S. Solotareff'a [32].
22 Принятие за основу двухфакторной модели сознания открывает возможности психологической диагностики структуры и уровня инновационного сознания. Экспертная оценка высокого уровня инновационного сознания как показателя инновационной компетентности субъекта может осуществляться по результатам наблюдений или психологической диагностики, а также экспертного обсуждения и интерпретации достижений субъекта инноваций, в соответствии с которыми определяется уровень инновационного сознания как необходимой психологической составляющей инновационной компетентности по следующим четырем группам показателей: 1) Эмоциональная вовлеченность. В соответствии с многомерным подходом к эмоциональным явлениям, представленным в работах Л.С. Акопян [7], фиксируются следующие показатели: качественно-количественное многообразие эмоциональных реакций в процессах постановки и решения инновационных задач (интерес, радость, удивление, воодушевление, “рабочая злость” и т.д.); частотно-временная характеристика эмоциональной наполненности инновационной активности; эмоциональная широта (пространство); интенсивность эмоций; круг людей, эмоционально разделяющих инновационную активность субъекта; способность к эмоциональной саморегуляции состояний инновационной активности. 2) Когнитивная вовлеченность характеризуется направленностью познавательных процессов (мышление, воображение, внимание, память, перцепция и т.д.) на инновационную активность субъекта. 3) Поведенческая вовлеченность характеризуется произвольным или непроизвольным удержанием инновационной задачи в сознании личности независимо от времени и места нахождения; вариативность аргументации (переформулирование) в обосновании вариантов решения; вариативность самооценки и рефлексия внешней оценки полученного результата; поиск или конструирование других аналогичных задач, либо новых, сопряженных с исходной. 4) Личностная вовлеченность характеризуется устойчивой инновационной направленностью и периодической саморефлексией в инновационной активности.
23 При оценке вышеприведенных компетентностных характеристик инновационного сознания личности также необходимо обратить внимание на динамику сопутствующих психических состояний: увлеченность процессом, концентрированность внимания, заинтересованность, неистощаемость поисковой активности и др. психические состояния, сходные с состоянием потока [25]. В случае комплексной оценки эксперт конструирует соответствующую градацию количественных интервалов оценки уровня инновационного сознания. Эксперт может фиксировать наличие мотива преодоления границы по числу “центраций” в области границы по критерию ее соблюдения – игнорирования (переходы).
24 ОБСУЖДЕНИЕ
25 Основной целью исследования является обоснование содержательного и структурного определения понятия “инновационное сознание”. Содержательная основа понятия конструируется посредством системного объединения психологических характеристик в научных представлениях о сознании и инновациях. Новизна такого решения связана с современной “платформой” множественности идентификации сознания с возможностью выбора той или иной концепции, подходящей для решения рассматриваемой прикладной задачи.
26

В работе постулируются следующие положения: 1) современные сложные быстроизменяющиеся условия экономической, социальной и иной деятельности человека предполагают для решения новых актуальных задач ресурсное обеспечение, включающее в качестве важнейшего – человеческий капитал; 2) основополагающей функциональной составляющей человеческого капитала в целевом контексте устойчивого развития является управленческая компетентность; 3) выходящий сегодня на первый план субъективный фактор определяет в качестве главной структурной составляющей человеческого капитала − сознание как высшую психическую функцию человека.
27 В этой логике и на основе обобщения представленных в статье психологических исследований инновационной активности в отечественной и зарубежной литературе, констатируется необходимость поиска нового основания для оформления системы характеристик инновационной компетентности. В качестве такового рассматривается категория сознания в модусе инновационности.
28 ЗАКЛЮЧЕНИЕ
29 Таким образом, проведенный нами анализ проблемы инноваций в управлении, позволил выявить различные подходы при отсутствии общетеоретического взгляда, позволяющего системно подойти к ее решению. Отталкиваясь от исходной для многих исследователей позиции отнесения потенциалов инновационного развития к явлению человеческого капитала, выше рассмотрена категория сознания в качестве общетеоретической основы решения проблемы инновации. Понятие инновационного сознания, согласно двухфакторной модели, структурно объединяет внешнюю и внутреннюю коммуникативную активность личности с творческой и созидательной направленностью. Критериальной характеристикой инновационности в настоящем проекте выступает надситуативная активность личности с мотивацией преодоления явных и неявных границ, а также психологическая реверсия делового и игрового мышления.
30 Качественный состав, предложенный авторами структуры инновационного сознания, позволяет также определить направление операционализации концепта, а в перспективе технологизировать представленную в данной статье психологическую систему экспертной оценки типов и уровней инновационного сознания. На этой основе возможна также разработка программ по усовершенствованию психологической подготовки управленческих кадров в сфере инноваций.

References

1. Abul'hanova-Slavskaya K.A. Strategiya zhizni. Moscow: Mysl', 1991. (in Russian)

2. Abul'hanova-Slavskaya K.A. Psihologiya i soznanie lichnosti. Moscow: MODEK, 1999. (in Russian)

3. Avanesyan G.M. Problemy adekvatnosti i praktichnosti sistemy psihologicheskoj ocenki chelovecheskogo kapitala. Aktual'naya psihologiya. Nauchnyj Vestnik. 2019. № 2 (4). Erevan, Armeniya. P. 52−62. (in Russian)

4. Akopov G.V. Tipologiya problem v novom poznanii soznaniya. Mir psihologii. 2016. № 2 (86). P. 178−191. (in Russian)

5. Akopov G.V. Prostranstva znachenij kategorii soznaniya v sovremennyh russkoyazychnyh i angloyazychnyh issledovaniyah. Mir psihologii. 2020. № 1 (101). P. 20−29. (in Russian)

6. Akopov G.V. Psihologiya soznaniya: Voprosy metodologii, teorii i prikladnyh issledovanij. Moscow: Izd-vo “Institut psihologii RAN”, 2010. (in Russian)

7. Akopyan L.S. Mnogomernost' kak odna iz form integracii v issledovaniyah emocional'nyh yavlenij. Integrativnyj podhod k poznaniyu psihologii cheloveka: kollektivnaya monografiya. Ed. E.YU. Korzhova. St. Petersburg: Izdatel'stvo RGPU im. A.I. Gercena, 2017. P. 122−129. (in Russian)

8. Allahverdov V.M. Metodologicheskoe puteshestvie po okeanu bessoznatel'nogo k tainstvennomu ostrovu soznaniya. St. Petersburg: Rech', 2003. (in Russian)

9. Gryazeva-Dobshinskaya V.G., Dmitrieva YU.A., Korobova S.YU. Vektory social'no-rolevoj identichnosti menedzherov v kontekste resursov innovacionnogo razvitiya organizacii. Social'naya i ekonomicheskaya psihologiya. CHast' 1: Sostoyanie i perspektivy issledovanij. Ed. T.A. Nestik, YU.V. Kovaleva. Moscow: Izd-vo “Institut psihologii RAN”, 2018. P. 141–147. (in Russian)

10. Ermolaeva M.V., Kokueva ZH.M. Resursy innovacionnogo povedeniya v kontekste proektnogo menedzhmenta. Innovacii v menedzhmente. 2019. № 3 (21). P. 22–29. (in Russian)

11. Ermolaeva M.V., Lubovskij D.V. Psihologicheskij kapital menedzhera proekta. Nauchnyj vestnik “Aktual'naya psihologiya”. 2019. № 2 (4). P. 150–155. (in Russian)

12. Ermolaeva M.V., Lubovskij D.V., Kokueva ZH.V., Tret'yakova V.A. Izuchenie sootnosheniya tipov innovacionnogo povedeniya i rolej v proektnoj komande. Aktual'nye problemy psihologicheskogo znaniya. 2020. №1–2 (53). P. 34–46. (in Russian)

13. ZHuravlev A.L., Zankovskij A.N. Tendencii razvitiya organizacionnoj psihologii. Psikhologicheskii zhurnal. 2017. V. 38. № 2. P. 77−88. (in Russian)

14. Zinchenko V.P. Miry soznaniya i struktura soznaniya. Voprosy psihologii, 1991. №2. P. 15−36. (in Russian)

15. Karpov A.V. Psihologiya soznaniya: metasistemnyj podhod. Moscow: Izd. dom RAO, 2011. (in Russian)

16. Karpova E.B., Isurina G.L., ZHuravlyov A.L. Psihologicheskaya koncepciya otnoshenij V.N. Myasishcheva: osnovy i soderzhanie. Psikhologicheskii zhurnal. 2020. V. 41. № 2. P. 5–14. (in Russian)

17. Nestik T.A., ZHuravlyov A.L. Otnoshenie k global'nym riskam: social'no-psihologicheskij analiz. Psikhologicheskii zhurnal. 2018. V. 39. № 1. P. 127–138. (in Russian)

18. Panov V.I. Paradigmal'nyj analiz problemy soznaniya. Ekopsihologiya: Paradigmal'nyj poisk. Moscow; St. Petersburg; Psihologicheskij institut RAO; Nestor-Istoriya, 2014. P. 152–178. (in Russian)

19. Panferov V.N., Miklyaeva A.V. Princip celostnosti v integracii psihologicheskogo znaniya. Psikhologicheskii zhurnal. 2019. V. 40. № 2. P. 5−14. (in Russian)

20. Petrenko V.F. Mnogomernoe soznanie: psihosemanticheskaya paradigma. 2-e izd., dop. Moscow: Eksmo, 2013. (in Russian)

21. Petrovskij V.A. CHelovek nad situaciej. Moscow: Smysl, 2010. (in Russian)

22. Rubinshtejn S.L. Bytie i soznanie. CHelovek i mir. St. Petersburg: Piter, 2003. (in Russian)

23. Sovetova O.S. Vozmozhnosti samorealizacii lichnosti v kontekste psihologii innovacij. Psihologicheskie problemy samorealizacii lichnosti. Eds. A.A. Krylov, L.A. Korosteleva. St. Petersburg: Izd-vo SPbGU, 1997. P. 186−193. (in Russian)

24. Tatarko A.N. Social'no-psihologicheskij kapital i predprinimatel'skaya aktivnost' lichnosti. Psikhologicheskii zhurnal. 2013. V. 34. № 5. P. 33−45. (in Russian)

25. CHiksentmihaji M. Potok. Psihologiya optimal'nogo perezhivaniya. Moscow: Nauchno-proizvodstvennaya firma “Smysl”, 2011. (in Russian)

26. YAgolkovskij S.R. Psihologiya innovacij: podhody, modeli, processy. Moscow: Izd. dom Vysshej shkoly ekonomiki, 2011. (in Russian)

27. Avanesyan H.M. Strategy to develop the psychological criteria for staff selection. Journal “Wisdom”, № 1(1). 2013. C. 164−168.

28. Dennis J.P., VanderWal J.S. The cognitive flexibility inventory: Instrument development and estimates of reliability and validity. Cognitive therapy and research. 2010. V. 34. No. 3. P. 241–253.

29. Honderich, Т. Actual Consciousness. Oxford: Oxford University Press, 2014.

30. Jong M. de, Marston N., Roth E. The Eight Essentials of Innovation. McKinsey Quarterly, April, 2015.

31. Schultz T. W. Investmentin Human Capital. The American Economic Review. V. 51. No. 1 (Mar., 1961). P. 1−17.

32. Solotareff S. La Gouvernance essentielle. Maitrise de soi avec la method de Paul Diel. Preface de J.-J. PluchardProfesseur a l’Universite Paris I Panteon-Sorbonne, Ellebore, 2012.

33. Solotareff S. Inefficiency in organizations and wellbeing. The European Proceedings of Social & Behavioural Sciences. 2017. P. 951–961.

Comments

No posts found

Write a review
Translate