Везде
Типология личности в творчестве Ф. М. Достоевского
Оглавление
Аннотация Оценить Содержание публикации
Библиография Комментарии
Поделиться
QR
Метрика
Типология личности в творчестве Ф. М. Достоевского
Аннотация
Код статьи
S020595920015199-4-1
DOI
10.31857/S020595920015199-4
Тип публикации
Статья
Статус публикации
Опубликовано
Авторы
Коржова Елена Ю. 
Должность: Заведующая кафедрой психологии человека
Аффилиация: Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования Российский государственный педагогический университет им. А.И. Герцена
Адрес: Sankt-Petersburg, Набережная реки Мойки, д. 48
Выпуск
Том 42 № 3
Страницы
64-74
Аннотация

Творчество Ф.М. Достоевского значимо для разных сфер человековедения, в том числе для психологии. Объект настоящего исследования — творческое наследие Ф.М. Достоевского в его значении для психологии личности. Предмет — психологические типы, описанные в творчестве Ф.М. Достоевского. Целью явилось введение в научный оборот типологии, разработанной на основе авторской модели на примере творчества Ф.М. Достоевского. В задачи вошел анализ подходов к типологизаций его персонажей, реконструкция типологии личности в творчестве Достоевского, соотнесение данной типологии с типологией жизненных ориентаций, разработанной нами ранее. В процессе реконструкции духовно-ориентированной типологии персонажей Ф.М. Достоевского выделены духовно богатые, духовно противоречивые, духовно бедные типы. Данная типология согласуется с типологией жизненных ориентаций. Духовно богатые вмещают в себя всю полноту личностного бытия (“чистые сердцем”; “образы народной святости”; “русское иночество”, соответствие внутренне целостной личности). Духовно противоречивые пребывают в противоречии с собой и миром: а) гипертрофия эмоциональной сферы (“мечтатели”, “псевдоправедники”, соответствие типу “гармонизатор”); б) гипертрофия мыслительной сферы (“рациональные мыслители”, соответствие типу “пользователь”); в) гипертрофия волевой сферы (“рефлексирующие”, “деятели”, соответствие типу “ситуативно целостная личность”). Духовно ограниченные пребывают на периферии своего внутреннего мира (гипотрофия самости (“бедные люди”, “сластолюбцы”, соответствие типу “потребитель”) или в его чрезмерной самозамкнутости (гипертрофия самости (“гордецы”, “влюбленные”, соответствие типу “преобразователь”).

Ключевые слова
творчество Ф.М. Достоевского, личность в художественной литературе, многообразие персонажей, духовно-ориентированная типология личности, типология жизненных ориентаций
Классификатор
Получено
01.06.2021
Дата публикации
12.06.2021
Всего подписок
6
Всего просмотров
349
Оценка читателей
0.0 (0 голосов)
Цитировать Скачать pdf
1 Огромно влияние творчества Достоевского на науки о человеке. Споря или развивая его идеи, к нему обращались крупнейшие мыслители. Отрадно, что и психологи проявляют интерес к писателю, который, не имея в этом себе равных, так тонко сумел уловить и описать сложные движения души и отразить их в художественном творчестве. Л.С. Выготский отмечал внутреннюю противоречивость героев Достоевского, сочетание возвышенного и низменного [10]. Б.Г. Ананьев выявил психологические проблемы, поставленные Достоевским: амбивалентность чувств, внутренний диалог и др., а также, опираясь на комплексный подход, обосновал возможность воссоздания психологического портрета писателя на основе продуктов его творческой деятельности [1]. На примере Ф.М. Достоевского рассмотрена духовность как один из критериев гениальности [24, 48]; реконструированы элементы социально-психологической концепции человека [43], выделены психологические приемы творчества [41]; дана психологическая трактовка честолюбия в его произведениях [4] и др. В свое время нами также была дана характеристика личности и творчества Ф.М. Достоевского как великого русского мыслителя [27]. Сегодня наступает новый этап осмысления его наследия, которое должно занять достойное место в истории отечественной психологии.
2 Художественная литература предоставляет широкие возможности для психологического познания человека в его целостности [26, 28, 29]. Современный взгляд психолога на искусство отражен В.Ф. Петренко [40], который показывает, опираясь на психосемантику, что искусство является формой познания мира и себя самого через метафорические образы, символы, чувства: произведение искусства, будучи средством экспликации сознания и самосознания автора, отражает его духовные искания, поиск смыслов бытия и богоискательство. Оно выполняет роль образного сталкера в художественном пространстве.
3 В творчестве Достоевского свыше 530 основных персонажей, т.е. не только упоминаемых, но и названных по имени и более-менее действующих [23]. Стремление описать многообразие персонажей возникало у филологов и философов, исследующих творчества Достоевского, неоднократно. Однако есть необходимость показать вклад Достоевского и в психологию. Объект настоящего исследования — творческое наследие Ф.М. Достоевского в его значении для психологии личности. Предмет — психологические типы, содержащиеся в творчестве Ф.М. Достоевского. Целью явилось введение в научный оборот типологии, разработанной на основе авторской модели на примере творчества Ф.М. Достоевского. В задачи вошел анализ существующих подходов к типологизации его персонажей, реконструкция типологии личности в творчестве Достоевского, соотнесение реконструированной типологии с типологией жизненных ориентаций, разработанной нами ранее.
4 МНОГООБРАЗИЕ ТИПОЛОГИЗАЦИЙ ПЕРСОНАЖЕЙ Ф.М. ДОСТОЕВСКОГО
5 Исследователи неоднократно проявляли интерес к многообразию образов у писателя. Еще Н.А. Добролюбов выделил два типа униженных и оскорбленных у Достоевского: “кроткие”, смиряющиеся перед тяготами жизни, и “ожесточенные”, протестующие против обстоятельств и своего ничтожного социального положения [15]. Л.В. Чернец, рассматривая типы персонажей в русской литературе XIX века, обращается в том числе к творчеству Достоевского, видя главное основание для определения типа в точке зрения самого писателя или авторитетного критика, выдержавшей испытание временем. Писатель обычно возвращается к “притягивающему” типу: у Достоевского это “двойник”, “мечтатель”, “подпольный человек” [49]. Он дорожил обнаруженным им типом “двойника”, несмотря на отрицательные отклики критиков, и писал брату Михаилу: “Зачем мне терять превосходную идею, величайший тип, по своей социальной важности, который я первый открыл и которого я был провозвестником?” [16, с 340].
6 Типы определяют и в рамках одного произведения. Так, Л.И. Панкова, С. Шурыгина выделяют два типа в романе “Подросток”: отца и сына, “хищника” и “искателя правды” [39]. Е.Е.”Нелипа выделяет типы в романе “Бесы” по критерию соответствия высшему идеалу (Христу): 1) “предтеча бесов” (предпосылка возникновения антигармонии); 2) сами “бесы” (мир антигармонии) и распространители “бесовщины” как антибожественной идеи; 3) “попавшие под влияние бесов”; 4) “не-бесы” (мир гармонии) — персонажи с “иммунитетом” человечности (кротости, смирения, доброты и других добродетелей); 5) не принадлежащие ни к одному из полюсов [36].
7 В контексте всего творчества Достоевского предложен ряд бинарных типологий: по критерию общественно-родовой ориентации: “родовой” (мать Раскольникова, Соня Мармеладова, Мышкин, Алеша Карамазов), “индивидуалистический” (Лужин, Рогожин, Ганя Иволгин, Иван Карамазов) и промежуточный (Раскольников, Митя Карамазов, Версилов) [7]; по критерию “стадии” общественного развития: “на стадии патриархальности” — “стихийно нравственный” (Соня, мать Раскольникова, Даша, Марья Лебядкина, Тихон в “Бесах”, Лиза в “Подростке”) и “стихийно безнравственный” (Свидригайлов, Рогожин, Ф.П. Карамазов); на стадии “цивилизации” — “теоретики — раздвоенные натуры” (Раскольников, Иван Карамазов, Ставрогин, Версилов) и “теоретики-дельцы” (Лужин, Смердяков, Лебядкин) [50]; смиренный (Соня Мармеладова, Мышкин, Алеша Карамазов) и гордый (Подпольный парадоксалист, Свидригайлов, Ставрогин) [22]. Также выделены типы персонажей “с криминальной карьерой”, “антропосоциальные типы преступников”, с использованием метафор Достоевского: “человек-демон”, “человек-машина”, “человек-орудие”, “человек-зверь” и “человек-паук”, общая черта которых — недовольство социальным существованием в царстве упорядоченной нормативности и периодическая жажда разрушения и хаоса [6].
8 Типы персонажей Достоевского рассматриваются также в их развитии на протяжении этапов творчества: от “мечтателя” в ранних произведениях к “подпольному” (“Записки из подполья”) и затем к “гордому человеку” (Раскольников), апогея достигающему в типе “беса” (Ставрогин); выделяется тип “положительно прекрасного” героя (князь Мышкин), который развивается в “кроткого” (Алеша Карамазов) [38]. Р.Г. Назиров также выделяет типы “мечтателя”, в том числе его эволюцию, и “героя-идеолога” (начиная с “подпольного человека”) [35]. Остается открытым вопрос о том, каким образом типы связаны и в чем закономерность их взаимопревращения.
9 В раннем творчестве Ф.М. Достоевского рассматривается эволюция типов “маленьких людей”, мечтателей, приживальщиков и др., которые воплощают “социально-психологическое несовершенство”, являясь при этом этапом развития взглядов писателя в решении проблемы личности и в дальнейшем трансформирующиеся в более сложные типы героев-идеологов [13]. В раннем творчестве с опорой на три аспекта изображения и раскрытия характеров (социальный, нравственный, идеологический) выделяются следующие типы: “действующий реалист” (Макар Девушкин), “пассивный мечтатель” (герой “Белых ночей”), “разрушающаяся личность” (Голядкин), “протестующая невольница” (Варенька из “Бедных людей”), “власть имущие” (Мурин из “Хозяйки”, Анна Федоровна и Быков из “Бедных людей” и др.), “преобразователи жизни” (Ордынов в “Хозяйке”); в произведениях Достоевского первых послекаторжных лет выделяются два типа: “деспот” (Валковский, Жеребятников и др.) и “жертва2 (Ихменев, княжна Катя и Алеша и др.) [11].
10 На основаниях “мир”, “социум”, “я” выделяются следующие (парные) типы эмоционально-ценностных ориентаций: эпика (Алеша Карамазов) — драматизм; трагизм (Раскольников) — юмор; героика (Кириллов) — инвектива; романтика (Иван Карамазов) — сатира; сентиментальность — цинизм (Петр Верховенский); ирония (Свидригайлов, Ставрогин) [21]. При этом используется понятие эмоционально-ценностной ориентации: автор считает его более точным, т.к. оно включает элемент внелогического, чувственного отношения к миру.
11 Можно видеть, что несмотря на многие интересные попытки типологизации персонажей Достоевского, они не имеют единых оснований, поэтому нередко типы могут быть одновременно отнесены к разным категориям, и типологии размываются либо слишком общие. На пути к поиску адекватного типологического критерия Ю.Г. Кудрявцев предлагает выделять личности (Тихон, Шатов, Кириллов в “Бесах”) и безличности (Свидригайлов, П. Верховенский и все “бесы”), а также тех, кто пребывает между ними (например, Ставрогин) [31].
12 В последнее время обозначается тенденция к уходу от типологизиции к индивидуализации персонажей Достоевского в стремлении подчеркнуть их психологическое своеобразие. А.Б. Криницын [30] обращает внимание на противоречивость образов, наделенных взаимоисключающими чертами (центральные “герои-идеологи”). Их дополняют типы второстепенных персонажей: типажи властная мать (генеральши Епанчина и Ставрогина), взбалмошная любящая красавица (Аглая, Лиза Тушина, Лиза из “Подростка”), добровольный шут из мелких чиновников или отставных офицеров (Голядкин, Лебедев, Лебядкин, Картузов, Снегирев, приближается к ним Трусоцкий). Предложена также классификация моделей построения образов героев у Достоевского в соответствии с различиями по функции и структуре. Второстепенные жанровые и сатирические персонажи называются наиболее близкими к общей романной традиции: Келлер, Тоцкий в “Идиоте”, князья Сокольские в “Подростке”, Максимов, поляки в “Братьях Карамазовых”. Идейно-жанровые герои второго ряда наделены яркой характерностью и при этом способны к осмыслению идей: Порфирий, Мармеладов, Лебедев, Федор Павлович, Снегирев, Рогожин, Дмитрий Карамазов (преимущественно шуты-парадоксалисты и “страстные” герои). Отдельный ряд являют собой герои как носители положительного идеала, характеризующиеся общими чертами (отсутствием страстности и эгоизма) и потому упрощенные: Соня Мармеладова, Мышкин, Алеша Карамазов. Также выделены идейные герои, философы-парадоксалисты, с определяющей чертой страстной духовной экзальтации: Раскольников, Иван, Кириллов, Ставрогин, Шатов. Герои представляют собой не характеры, а комбинации сильнейших переживаний, они утрачивают личные черты. При этом в каждом новом романе создается хотя бы один принципиально новый герой (“положительно прекрасный человек”, “великий грешник”, “подросток”, “широкая русская натура”). Наконец, делается вывод о том, что герой Достоевского, взятый в своем окончательном развитии, предстает перед читателем не как характер или тип, а как функция перехода идеи в событие [30]. Ф.В. Макаричев также полагает, что типологизация редуцирует богатство образов Достоевского и предлагает индивидологический подход, не предусматривающий единого принципа классификации и ориентированный на синтетичность различных признаков в характере и поведении персонажей, а также на стихийность выражения этих признаков [33].
13 При раскрытии на материале художественной литературы авторской типологии личности, в основании которой лежит ее направленность [29], мы обратили внимание, что среди писателей Достоевский не имеет себе равных в точности и подробности художественного изображения вариантов жизни. М.М. Бахтин показал, что романы Достоевского представляют собой сложную многомерную культурологическую модель мира [5]. Тексты Достоевского являются персонологической сокровищницей: стремясь к сжатию, концентрации лучших идей, наблюдений, содержаний рефлексии и выражаясь в убедительном тексте, авторская персонологическая модель может взрываться множеством открытий и интерпретаций, углубляющих знание о личности [45].
14 Жизненный путь личности неотъемлем от ее направленности. Заслуга Достоевского в том, что он, продолжая традиции художественной литературы в раскрытии духовного контекста жизни и воссоздании мироощущения русского человека, гениально соотнес широкую палитру вариантов личностного бытия с его духовно-нравственными закономерностями. Его персонажи пребывают на разных ступенях духовного развития и обладают разной полнотой личности.
15 ДУХОВНО-ОРИЕНТИРОВАННАЯ ТИПОЛОГИЯ ЛИЧНОСТИ В ТВОРЧЕСТВЕ Ф.М. ДОСТОЕВСКОГО
16 Можно выделить три большие группы персонажей Достоевского, с учетом понимания ключевой в личности духовно-нравственной сферы: духовно богатые, духовно противоречивые и духовно ограниченные, по степени ведения. По учению святых отцов, есть три степени ведения: противоестественное, естественное и сверхъестественное, в зависимости от того, душа в добре, зле или между ними [20]. Духовно богатые и духовно ограниченные представляют дихотомию, положительный и отрицательный полюса континуума, тогда как духовно противоречивые занимают промежуточное положение. Каждый из этих трех типов включает в себя подтипы, по-разному характеризующие центральную духовную суть каждого типа.
17 Традиция типологии личности по критерию ее духовной направленности берет начало в эпоху Средневековья, когда было выделено три произволения: плотское (услаждение чрева, прежде всего), душевное (возвышение над пороком, но не вполне причастное к добродетели, например, забота о пропитании и одежде), духовное (совершенство жизни по Богу) [12]. Влияние свт. Григория Нисского ощутимо в творчестве В.И. Несмелова, который выделяет уровни развития личности: доличностный; личность как активный субъект; личность не только как субъект, но еще и как субъект, обладающий нравственным сознанием [37]. Ученик В.И. Несмелова В.А. Снегирев говорит о том, что в самосознании может преобладать одно из трех Я: как живой организм; как сознание внутренних сил (ума, воли, чувства, их качеств, в том числе нравственных); как душа, особое существо, вечное и неизменное, бессмертное, причина жизни личности [44]. П.А. Флоренский, различая лик, лицо и личину, охарактеризовал лицо как место борьбы телесного и духовного [47]. В работах современных авторов предложены типологии смысловых уровней личности от доличностного к духовному [8], нравственного функционирования [9], в контексте уровней жизненного самоопределения от витального до экзистенциального [14].
18 Нами предложена концепция человека как субъекта жизнедеятельности и жизненного пути личности и в ее русле: типология жизненных (субъект-объектных) ориентаций, а также психологических типов личности и жизненного пути [25, 29 и др.]. В качестве основы взаимодействия человека с жизненной ситуацией рассматриваются субъект-объектные ориентации. Эмпирически с помощью разработанного методического инструментария выделены их базовые компоненты, соотношение которых определяет основания типологии: трансситуационные изменчивость (стремление к самоизменениям); локус контроля (ответственность на уровне личности); направленность на освоение мира (внутреннего или внешнего); подвижность (стремление к новизне). Положительные полюса характеризуют субъектную ориентацию, активную жизненную позицию, тогда как противоположные качества — объектную, пассивную. Шкала жизненного творчества включает все компоненты жизненных ориентаций, за исключением локуса контроля, что отражает эмпирически выявленные взаимосвязи данных компонентов. В пространстве между двумя ортогональными осями — жизненное творчество и жизненный локус контроля — располагаются четыре базовых психологических типа: преобразователь, гармонизатор, пользователь и потребитель жизненных ситуаций. Преобразователь и потребитель соотносятся с полюсами субъектной и объектной ориентации соответственно. У гармонизатора выражена творческая направленность при внешнем локусе контроля; у пользователя отмечена приспособительная направленность при внутреннем локусе контроля. При отсутствии четко выраженных субъект-объектных ориентаций на личностном уровне выделяются также два типа, сочетающие высокую и низкую ответственность, творческие и приспособительные тенденции. Их представители совершают дополнительные усилия для жизненного самоопределения. Ситуативно целостная личность характеризуется неопределенностью и противоречивостью жизненной позиции, проявляя свой потенциал в зависимости от конкретной ситуации. Внутренне целостная личность от ситуации не зависит, имея осознанный нравственный идеал и избирая путь осмысления бытия с его земными или духовными ценностями. Духовно-нравственный вектор переводит жизненные ориентации в новую плоскость и позволяет рассматривать личность в ее полноте.
19 I. Духовно богатые вмещают в себя всю полноту личности. Среди персонажей Ф.М. Достоевского особое место занимают чистые сердцем. Преп. Исаак Сирин говорит: “Когда можно сказать, что достиг кто чистоты? – когда всех людей видит кто хорошими и никто не представляется ему нечистым и оскверненным, тогда подлинно чист он сердцем” [20, с. 652]. Соня Мармеладова жертвует собой, своим женским достоинством ради семьи отца. Князь Мышкин всех жалеет, всем сострадает; отверженный жестоким миром, он, имеющий тонкую душевную организацию, уходит в безумие. Портрет “Маленького героя” (из одноименного рассказа, первоначально “Детская сказка”) намечен пунктиром, но как прекрасны благородные порывы 11-летнего мальчика.
20 Данный тип может быть соотнесен с выделенным нами ранее внутренне целостным типом и соответствующей моделью личности, характеризующей глубокую вовлеченность в бытие. Описанный нами психологический тип “не-алиби в бытии” относится к человеку, в полной мере чувствующему свою причастность к земному бытию, которое для него осмыслено благодаря особенному небезразличию к нему; счастье других важнее всего (подтип “не-алиби в межличностных отношениях”). Это совершенный светский человек, не опирающийся на Бога в своих героических и жертвенных делах, в связи с чем падающий под непосильным жизненным грузом, который он взваливает на себя. Словами И.А. Ильина, роман “Идиот” — “это трагедия мирской бессильной доброты. А сверх того, это чудесная повесть, идущая из метафизических глубин человеческого духа, о том, что происходит в нем, когда его захватывает и им руководит стихия Божественного” [18, с. 379]. Князь Мышкин — странный для других человек, отличающийся смирением, кротостью, простотой, наивностью: “Львиное сердце у земной слабенькой мышки” [там же, с. 391].
21 Второй вариант внутренне целостной личности — духовный человек, преодолевающий свойственную всем людям противоречивость в сознательном духовном росте, в самосовершенствовании как постоянной работе над собой с волевым преодолением препятствий на пути к идеалу, видимому в Боге, в стремлении достичь Богоподобия в процессе личного бытия. Это придает глубокую осмысленность жизни, переживание радости, гармонии с миром в любви к Богу и всему, что Он создал. Такого человека отличают обостренное нравственное чувство, смирение, сострадание и любовь ко всем, проявляющиеся в поступках добра и милосердия, духовной помощи. Свободный в нравственном самоопределении, он сознательно делает выбор в пользу добра в соответствии с Божиими заповедями; полагающийся на волю Божию, он вместе с тем в полной мере несет ответственность за свои поступки.
22 Персонажи с большой личностной глубиной точно описаны Достоевским. Они отличаются истинной мудростью, переживанием особой духовной радости, деятельной любовью. Реализация намерения изобразить всецело положительный тип, в котором так нуждается литература, осуществилась Достоевским в образах народной святости [32, 42]. Мужик Марей (“Дневник писателя”) и Макар Иванович Долгорукий (“Подросток”) — люди из народа, цельные личности с природной святостью. Согласно И.А. Ильину, именно живая духовная сила русского народа — это то, во что прежде всего верит Достоевский [32]. Монашествующие старцы святитель Тихон (“Бесы”) и Зосима (“Братья Карамазовы”), а также Алеша Карамазов представляют образы русского иночества. Архиерей Тихон и старец Зосима, пройдя непростой жизненный путь и достигнув внутренней гармонии и духовного видения, оказывают помощь людям духовным окормлением и укреплением. Алеша Карамазов, утешитель и примиритель, с детства наделенный прекрасными качествами, через жизненные испытания духовно крепнет в вере и переживании причастности к миру.
23 Эскизность психологических портретов мужика Марея (“Дневник писателя”) и отца Тихона нисколько не умаляет их значимости и особой роли, которую они играют в становлении внутреннего мира окружающих, придавая духовно-нравственный вектор их становлению. Достоевский дал “живые положительные образы”, “русских христианских людей”, решив эту труднейшую задачу [32].
24 II. Духовно противоречивые. В отличие от духовно богатых, представители данного типа погружены в пучину своего внутреннего мира и пребывают в противоречии с собой и миром. Данный тип личности охватывает три варианта сложных личностей, в соответствии с основными силами души, или сферами психики, по преобладанию эмоционального, мыслительного или волевого компонента.
25 1. Гипертрофия эмоциональной сферы (соответствует типу гармонизатора). В мечтателях сочетание глубины внутреннего мира и подчинения року, судьбе приводят к напряженным и часто мучительным переживаниям. Бури во внутреннем мире проявляются в поведении лишь в решающие моменты жизни и неожиданны для окружающих, которые привыкли видеть их во внешнем бездействии. Мечтателей отличают склонность к самоанализу, богатое воображение, любовь к природе, сосредоточенность на грустных сторонах жизни; обратной стороной может быть эгоцентризм, непринятие ответственности. Свт. Феофан Затворник [46] называет склонность мечтать главной немощью фантазии грешников, которые, удаляясь от действительности, видят вещи не в истинном их виде, а в призрачном, внешнем. Человек заключается самовольной фантазией как бы в темницу и становится уязвимым для темных сил.
26 Мечтатель у Достоевского — частый персонаж ранних произведений, несущий “светлое очарование” [34]. Он может быть влюбленным, но обязательно честолюбивым. Безымянный мечтатель (“Белые ночи”) трогательно поэтичен, прекраснодушен; он молод и может в будущем развиться в некий более определенный тип. “Подросток” — произведение зрелого писателя, но его персонаж Аркадий Долгорукий еще по-отрочески не определен; не случайно он, 20-летний, все еще подросток. Аркадий мечтает быть на первом месте благодаря несметным богатствам и, пытаясь найти свое место в жизни, по своей житейской неопытности приносит много вреда другим.
27 Второй вариант гармонизатора у Достоевского получил наименование “лжеправедники”. В его творчестве есть персонажи, своеобразие которых может быть охарактеризовано как псведодуховность, или искаженная духовность. Это люди внешне благочестивые, но не имеющие кротости, смирения и любви. Их стремление к достижению духовности без сознательных усилий, без глубокого внутреннего преобразования личности оттеняет истинно духовно богатых, наполненных Духом Божиим, Который есть любовь, смирение, доброта. Некоторые слишком ревностные христиане могут себя узнать в этом образе, если упиваются своим праведностью и непогрешимостью в уверенности, что она дает им право на руководство окружающими. Таков Фома Фомич Опискин (“Село Степанчиково и его обитатели”), приживал, который, прикрываясь мнимым благочестием, терроризирует всех в доме. В “Братьях Карамазовых” отец Ферапонт, старый монах монастыря, постник и молчальник, противостоит старцу Зосиме как темное против светлого, псевдоправедность против истинной святости.
28 2. Гипертрофия мыслительной сферы (соответствует типу пользователя). Ф.М. Достоевский больше сосредоточивает свое внимание на тех из прагматиков, чье поведение в значительной мере зависит от собственных логических умозаключений — схем мироустройства (рациональные мыслители); добывание земных благ — устремление, свойственное многим персонажам, но не как самоцель. В “Братьях Карамазовых” дана подробная характеристика двух ярких мыслителей. Иван Карамазов запутался в паутине собственных логических схем и “обосновал” идею убийства отца. Смердяков, карикатура на Ивана, продуманно и расчетливо реализовал его идею.
29 3. Гипертрофия волевой сферы (соответствует ситуативно целостной личности). По этому признаку можно разделить человека рефлексирующего, мало способного на конкретные действия, и человека волевого, деятельного. Ранее нами обозначены два типа разочарованных, которые в совокупности представляют рефлексирующий тип, описывающий созерцательного, склонного к самоанализу человека, погруженного в раздумья над отдельными сторонами бытия, над гармоничностью своих отношений с людьми и миром, вплотную подходящего к осмыслению жизни. Это человек, у которого нет четкого представления о себе, своем назначении, жизненной цели, а его отношения к миру и себе двойственны, противоречивы из-за отсутствия цельности мировосприятия. Сложный внутренний мир не позволяет отнестись к жизни просто, но и к целенаправленному действию он не способен. Это классический тип русского интеллигента. Данный тип ярко представляет у Достоевского Андрей Петрович Версилов (“Подросток”) — обаятельный, умный, сердечный человек, однако внутренне противоречивый, что ведет к импульсивным поступкам, а его благородные идеи расплывчаты и туманны.
30 Второй вариант ситуативно целостной личности представляет также человека со сложным и многообразным внутренне противоречивым миром, но, в противоположность предыдущему, весьма деятельного, однако со смутным представлением о жизненной задаче (деятельный). Тип представляет Николай Всеволодович Ставрогин (“Бесы”) — законченный злодей, сильная личность с исковерканной душой, главный вдохновитель и организатор нигилистов-революционеров и виновник многих бед и несчастий, ранее охарактеризованный нами как “попрыгун”. И.А. Ильин говорит о нем: “Это человек внутренней силы воли И тем не менее поведение его не активно, а пассивно” [18, с. 422]. И далее: “Бессилие веры и летаргия любви вызывают в нем, естественно, и паралич воли, вопреки потенциальному всесилию последней: он совершил бы нечто невиданное, если бы смог что-то полюбить или во что-то поверить” [там же].
31 II. Духовно ограниченные. В противоположность духовно богатым и в отличие от духовно противоречивых, представители данного типа пребывают на периферии своего внутреннего мира (гипотрофия самости) или в его чрезмерной самозамкнутости (гипертрофия самости). Выше обозначены полюсные типы “потребитель” и “преобразователь”.
32 Потребитель отличается незначительностью внутреннего мира личности, будучи подверженным влиянию обстоятельств; преобразователь же, напротив, чрезмерно эгоцентричен и самозамкнут. В рамках потребителя в творчестве Достоевского можно выделить типы бедных людей и сластолюбцев. В русской литературе тип маленького человека, т.е. обыкновенного, не отличающегося талантом или силой характера, занимающего невысокое социальное положение, появился в 20–30-е годы XIX века (Самсон Вырин из “Станционного смотрителя”, Акакий Акакиевич Башмачкин из “Шинели”). Первоначально общество увидело социальные аспекты бытия маленького человека, несмотря на свою малость, достойного внимания и сочувствия. Однако социологический подход лишь ограниченно раскрывает суть его внутреннего мира, которому свойственно отсутствие личной ответственности, желание избежать свободы выбора и переложить принятие решения на другое лицо, что и характеризует его психологический портрет [17].
33 У Достоевского мы видим целую галерею портретов бедных людей — бедных не в силу внешних обстоятельств, а в силу внутренней пустоты. Это, как правило, герои ранних его произведений, в том числе Макар Девушкин (“Бедные люди”), Семен Иванович Прохарчин (“Господин Прохарчин”). Их отличает прежде всего духовная малость и бедность. На это обращают внимание многие исследователи творчества Достоевского, отмечая их нетворческую, скучную и однообразную профессию, страх перед жизнью [31].
34 Это продолжение традиции изображения маленького человека в русской литературе, но и значительный шаг вперед, поскольку Достоевский углубляется в духовные причины такого минимума личностного бытия. Макар Девушкин скромен и сострадателен, не без нравственных сокровищ [3]; ранее он был отнесен к типу “задушевный собеседник”, ориентированному на другое лицо. Господин Прохарчин, сочетание Скупого рыцаря и Башмачкина (Мочул), также мелкий чиновник, прозябающий в бедности и во всем себе отказывающий, копит состояние, превзойдя Плюшкина. Если задушевный собеседник ограничивает свою связь с миром избирательным общением, то тряпичник, или собственник — предметами, ограждая ими себя от жизни. И.Ф. Анненский называет Прохарчина сильнейшим психологическим символом, иллюстрирующим основную идею творчества Достоевского; одним из тех, которые были брошены мимоходом Достоевским, не придававшим им значения; не заметили ее и критики. Это повесть о человеке, который умер от страха не смерти, а жизни, оказавшейся для него непосильной [2].
35 Второй вариант типа “потребитель” представляет личность, ориентированную на удовлетворение потребностей организма. При яркой выраженности типа проявляется его внутренняя конфликтность в силу неизбежных противоречий между телесной природой человека и социальной средой, что всесторонне и было показано в ортодоксальном психоанализе. В творчестве Достоевского представлен соответствующий тип сластолюбца (соответствует в нашей классификации типу “сексуальный маньяк”). Аркадий Иванович Свидригайлов (“Преступление и наказание”) — помещик, у которого служила в гувернантках сестра Раскольникова, — по его собственному определению, “человек развратный и праздный”, живущий по законам телесных побуждений. В его образе Федора Павловича Карамазова (“Братья Карамазовы”) выпукло и даже карикатурно представлены все последствия жизни по законам телесных побуждений.
36 В рамках преобразователя у Достоевского выделяются типы гордецов и влюбленных. Гордецы (в нашей классификации тип “самоуверенный гордец”) отличаются преобладающим стремлением к самовыражению. “Я” и его раскрытие являются главной ценностью личности. Гордость, самодостаточность, целенаправленное самоутверждение прежде всего характеризуют таких людей. Подпольный парадоксалист (“Записки из подполья”) противопоставляет свое Я всему миру и оттого глубоко несчастлив. Родион Раскольников (“Преступление и наказание”), совершивший убийство, чтобы проверить свою избранность, испытывает муки гордости и только впоследствии — совести, что оставляет надежду на нравственное перерождение. Образ Божий в Раскольникове «противостоит самости и побеждает выдуманную им “наполеоноидную” теорию человеческой автономии» [19, с. 367].
37 Влюбленные, поглощенные своими переживаниями, самонадеянны и стремятся властвовать (в нашей классификации “самозабвенно влюбленный эгоист” и “страстный любовник”). В силу эгоистической самозамкнутости в конечном счете они страдают сами и не приносят счастья другим. Дмитрий Карамазов (“Братья Карамазовы”), легкомысленный нетерпеливый буян, склонный к разврату и пьянству, но искренний и простодушный, преображается в любви к Грушеньке. Катерина Ивановна Верховцева (“Братья Карамазовы”), при всех ее самоотверженных порывах, прежде всего любит себя, и потому ее поступки вредят другим.
38 ЗАКЛЮЧЕНИЕ
39 В процессе реконструкции духовно-ориентированной типологии персонажей Ф.М. Достоевского выделены следующие типы: духовно богатые, духовно противоречивые, духовно бедные. Эта типология согласуется с предложенной нами ранее типологией жизненных ориентаций, в рамках которой было подмечено, что чем более выражено отклонение жизненной ориентации от духовной, тем более глубоки противоречия личностной организации и их проявления в поступках. Духовно богатые вмещают в себя всю полноту личностного бытия в соответствии с внутренне-целостной моделью личности (чистые сердцем; образы народной святости; русское иночество). Духовно противоречивые погружены в пучину своего внутреннего мира и пребывают в противоречии с собой и миром. Гипертрофия эмоциональной сферы (мечтатели, псевдоправедники) соответствует типу “гармонизатор”; гипертрофия мыслительной сферы (рациональные мыслители) соответствует типу “пользователь”; гипертрофия волевой сферы (рефлексирующие, деятели) соответствует типу “ситуативно целостная личность”. Духовно ограниченные пребывают на периферии своего внутреннего мира. Гипотрофия самости (бедные люди, сластолюбцы) соответствует типу “потребитель”; гипертрофия самости в чрезмерной самозамкнутости (гордецы, влюбленные) соответствует типу “преобразователь”.

Библиография

1. Ананьев Б.Г. Достоевский и психология // Ананьев Б.Г. Психология человека. Избранное. СПб.: Изд-во МАПН: АППиМ, 1997. С. 79–89.

2. Анненский И.Ф. Книги отражений. М.: Наука, 1979.

3. Антоний (Храповицкий), митр. Словарь к творениям Достоевского: Не должно отчаиваться. София: Рос.-болг. книгоизд-во, 1921.

4. Барсукова О.В. Честолюбие. Представления о честолюбии в художественной литературе, религии и философии. СПб.: Речь, 2010.

5. Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. 2-е изд. М.: Советский писатель, 1963.

6. Бачинин В.А. Достоевский: метафизика преступления. СПб.: Изд-во СПбГУ, 2001.

7. Белопольский В.Н. Достоевский и философская мысль его эпохи. Концепция человека. Ростов н/Д: Изд-во Рост. ун-та, 1987.

8. Братусь Б.С. Аномалии личности. М.: Никея, 2019.

9. Веселова Е.К. Психологическая деонтология: мировоззрение и нравственность личности. СПб.: Изд-во СПбГУ, 2002.

10. Выготский Л.С. Психология искусства. Ростов н/Д: Феникс, 1998.

11. Гассиева В.Э. Структура произведений Ф.М. Достоевского 1840 – начала 1860-х гг. Владикавказ: Изд-во СОГУ, 2003.

12. Григорий Нисский, свт. Об устроении человека. СПб.: Аксиома, 1995.

13. Даниленко О.Д. Типология характеров в ранней прозе Ф.М. Достоевского // Известия Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена. 2012. № 150. С. 77–82.

14. Дворецкая М.Я. Концепция человека в религиозно-философском учении восточно-христианской церкви эпохи Средневековья: психологические аспекты. СПб.: Изд-во РГПУ им. А.И. Герцена, 2004.

15. Добролюбов Н.А. Забитые люди // Ф.М. Достоевский в русской критике / Вступительная статья и примечания А. А. Белкина. М., 1956. С. 39–95.

16. Достоевский Ф.М. Полное собрание сочинений в 30 т. Л.: Наука, 1972–1990. Т. 28. Кн. 1.

17. Жучкова А.В. Внешний локус контроля как субстанциональное свойство “маленького человека” в русской литературе XIX века // Филология и человек. 2016. № 1. С. 51–62.

18. Ильин И.А. Гении России // Ильин И.А. Собрание сочинений. М.: Русская книга, 1997. Т. 6. Кн. 3.

19. Иоанн (Шаховской), архиеп. Можно ли “гуманизировать” Достоевского? // Русские эмигранты о Достоевском / Вступительная статья, подготовка текста и примечания С.В. Белова. СПб.: Андреев и сыновья. СПб., 1994. С. 365–369.

20. Исаак Сирин, преп. Подвижнические наставления // Добротолюбие. Т. 2. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1992. С. 645–750.

21. Касаткина Т.А. Характерология Достоевского: типология эмоционально-ценностных ориентаций. М.: Наследие, 1996.

22. Кашина Н.В. Человек в творчестве Ф.М. Достоевского. М.: Художественная литература, 1986.

23. Кирпотин В.Я. Мир Достоевского. М.: Советский писатель,1981.

24. Кольцова В.А., Холондович Е.Н. Воплощение духовности в личности и творчестве Ф.М. Достоевского. М.: Изд-во “Институт психологии РАН”, 2013.

25. Коржова Е.Ю. Психология жизненных ориентаций человека. СПб.: Изд-во РХГА, 2006.

26. Коржова Е.Ю. Духовная лестница Н.В. Гоголя: Личность и творчество. СПб.: Общество памяти игумении Таисии, 2009.

27. Коржова Е.Ю. Творческий лик русских мыслителей. СПб., 2009.

28. Коржова Е.Ю. Поиски прекрасного в человеке: Личность и творчество А.П. Чехова. 2-е изд. СПб.: Общество памяти игумении Таисии, 2013.

29. Коржова Е.Ю. Путеводитель по жизненным ориентациям: Личность и ее жизненный путь в художественной литературе. 3-е изд. СПб.: Общество памяти игумении Таисии, 2016.

30. Криницын А.Б. К вопросу о типизации героев в романах “пятикнижия” Ф.М. Достоевского // Научный диалог. 2016. № 4 (52). С. 128–142.

31. Кудрявцев Ю.Г. Три круга Достоевского (Событийное. Социальное. Философское). М.: Изд-во МГУ, 1979.

32. Лосский Н.О. Достоевский и его христианское миропонимание // Лосский Н.О. Бог и мировое зло. М.: Республика, 1999. С. 10–249.

33. Макаричев Ф.В. Художественная индивидология Ф.М. Достоевского. СПб.: ЭлекСис, 2016.

34. Мочульский К.В. Гоголь. Соловьев. Достоевский. М.: Республика, 1995.

35. Назиров Р.Г. Творческие принципы Достоевского. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1982.

36. Нелипа Е.Е. К проблеме создания типологии персонажной системы в романе Ф.М. Достоевского “Бесы” // Актуальные проблемы гуманитарных и естественных наук. 2009. № 11. С. 184–187.

37. Несмелов В.И. Наука о человеке: в 2 т. СПб.: Общество памяти игумении Таисии, 2017.

38. Одиноков В.Г. Типология образов в художественной системе Ф.М. Достоевского. Новосибирск: Наука, 1981.

39. Панкова Л.И., Шурыгина С. Специфика психологического романа (по произведению Ф.М. Достоевского “Подросток”) // Известия Пензенского государственного педагогического университета им. В.Г. Белинского. 2007. № 8. С. 65–70.

40. Петренко В.Ф. Психосемантический подход к изучению искусства как формы познания и конструирования мира и себя самого // Развитие личности. 2012. № 1. С. 58–80.

41. Романова Е.С. Психологические приемы описания героев в произведениях Ф.М. Достоевского // Системная психология и социология. 2019. № 3 (31). С. 55–67.

42. Сальвестрони С. Библейские и святоотеческие источники романов Достоевского: Пер. с итал. М.: Академический проект, 2015.

43. Семенов В.Е. Психологический гений Ф.М. Достоевского (к 190-летию со дня рождения) // Психологический журнал. 2011. Т. 32. № 6. С. 108–111.

44. Снегирев В.А. Психология. СПб.: Общество памяти игумении Таисии, 2008.

45. Старовойтенко Е.Б. Персонология: жизнь личности в культуре. М.: Академический проект, 2015.

46. Феофан Затворник, свт. Начертание христианского нравоучения. Симферополь: Родное слово, 2017.

47. Флоренский П.А. У водоразделов мысли. М.: Правда, 1990.

48. Холондович Е.Н. Феномен духовности гениев // Наука. Культура. Общество. 2016. № 2. С. 17–30.

49. Чернец Л.В. О типах персонажей в русской литературе XIX века. М.: Макс Пресс, 2018.

50. Щенников Г.К. Художественное мышление Достоевского. Свердловск: Средне–Урал. кн. изд-во, 1978.

Комментарии

Сообщения не найдены

Написать отзыв
Перевести