Биосоциальная проблема в контексте новой глобальной реальности: фокус на трансформационном  потенциале индивида

Сорокин Павел С.

doi:10.31857/S020595920018772-5

Главная>№ 1>Биосоциальная проблема в контексте новой глобальной реальности: фокус на трансформационном потенциале индивида

Биосоциальная проблема в контексте новой глобальной реальности: фокус на трансформационном потенциале индивида

Оглавление

Аннотация Оценить Содержание публикации

Библиография Комментарии

Аннотация

Код статьи

S020595920018772-5-1

DOI

10.31857/S020595920018772-5

Тип публикации

Статья

Статус публикации

Опубликовано

Авторы

Сорокин Павел Сергеевич Связаться с автором

ORCID: 0000-0003-3910-2090

Аффилиация: Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики»
Адрес: Российская Федерация, Москва

Выпуск

Том 43 № 1

Страницы

122-126

Аннотация

Предлагается комментарий к статье И.А. Мироненко и А.Л. Журавлева “Биосоциальная проблема в контексте глобальной психологической науки: об универсальных характеристиках человека”. Подчеркивается значение указанной публикации с позиции нового взгляда на современные разработки, касающиеся проблем биологического и социального в человеке в контексте продолжающейся глобализации. Предлагается несколько направлений для продолжения исследований и обсуждений, с опорой на концептуальные основания отечественной научной традиции и учитывая характерные для современности широкие рамки трансформаций. Теоретически обосновываются и эмпирически иллюстрируются как “биологический”, так и “социальный” векторы изменений сущности человека с точки зрения биосоциальной проблемы. Выдвигается тезис о том, что в обеих сферах происходят существенные изменения, выходящие за пределы традиционных взглядов как международного психологического мейнстрима, так и отечественных разработок. Отмечается, что в области биологии внимания заслуживают процессы расширения функциональных возможностей человека, связанные с современными технологиями, включая гаджеты (например, смартфоны). Говоря о влиянии социальной среды на человека, предлагается, опираясь на дискуссии в социологической литературе, использовать понятие “деструктурации” для обоснования существенного снижения детерминирующей силывоздействия внешних социальных факторов на индивидуальные действия. Показывается, что перед отечественной психологией, имеющей высокий потенциал и традиции в постановке и решении биосоциальной проблемы, нынешние реалии ставят принципиально новый вызов, связанный с тем, что в современную эпоху не природа или общество, а индивид является ключевым драйвером развития человечества. И на этот вызов науке еще предстоит ответить.

Ключевые слова

биосоциальная проблема, глобализация, индивид, социальная среда, деструктурация, технологическое развитие, платформы, гаджеты

Источник финансирования

В работе над статьей использованы результаты проекта, выполненного в рамках Программы фундаментальных исследований НИУ ВШЭ.

Классификатор

Дата публикации

01.03.2022

Всего подписок

Всего просмотров

169

Оценка читателей

0.0 (0 голосов)

Цитировать Скачать pdf

ГОСТ	Сорокин П. С. Биосоциальная проблема в контексте новой глобальной реальности: фокус на трансформационном потенциале индивида // Психологический журнал. – 2022. – T. 43. – № 1 C. 122-126 . URL: https://psyjournras.ru/1-ru-33/?version_id=94887. DOI: 10.31857/S020595920018772-5
MLA	Sorokin, Pavel S "The Biosocial Problem in the Context of New Global Reality: The Focus on Transformative Potential of Individual." Psikhologicheskii zhurnal. 43.1 (2022).:122-126. DOI: 10.31857/S020595920018772-5
APA	Sorokin P. (2022). The Biosocial Problem in the Context of New Global Reality: The Focus on Transformative Potential of Individual. Psikhologicheskii zhurnal. vol. 43, no. 1, pp.122-126 DOI: 10.31857/S020595920018772-5

Библиография

1. Ананьев Б.Г. Человек как предмет познания. 3-е изд. Санкт-Петербург [и др.]: Питер, 2016. 282 с.

2. Головей Л.А., Журавлев А.Л., Тарабрина Н.В. Б.Г. Ананьев и междисциплинарные исследования в психологии (к 110-летию со дня рождения) // Психологический журнал. 2017. T. 38. № 5. C. 108–117.

3. Мироненко И.А., Журавлев А.Л. Биосоциальная проблема в контексте глобальной психологической науки: об универсальных характеристиках человека // Психологический журнал. 2019. T. 40. № 6. C. 87–98.

4. Сорокин П.С. Современная социологическая теория: вызовы и возможности для российской социологии // Социологические исследования. 2021. № 11. С. 12–23.

5. Субъектный подход в психологии. М.: Изд-во “Институт психологии РАН”, 2009.

6. Sorokin P.S., Mironenko I.A. Activity Theory for the De-Structuralized Modernity // Integrative Psychological and Behavioral Science. 2020. https://doi.org/10.1007/s12124-020-09587-4 (in print)

7. Ward A.F., Duke K., Gneezy A., & Bos M.W. Brain drain: The mere presence of one’s own smartphone reduces available cognitive capacity // Journal of the Association for Consumer Research. 2017. V. 2. №2. P. 140–154.

8. World Economic Forum. The future of jobs report 2018. Geneva: World Economic Forum, 2018.


1	Обсуждаемая статья И.А. Мироненко и А.Л. Журавлева [3] органично и новаторски соединяет сразу несколько тем из области психологии и смежных дисциплин. Прежде всего, это проблема радикальных изменений, происходящих в глобальной и динамичной среде обитания современного человека, влияющих на развитие как биологического, так и социального “компонента” его природы. Не менее важным представляется теоретико-методологический спор о базовых характеристиках психики, который связан с “вечным” противостоянием между полюсами универсализма, т.е. веры в существование единой и вечной человеческой природы, общечеловеческих ценностей, с одной стороны, и релятивизма, рассматривающего человека как существо, детерминированное локальной культурой, с другой. Как показывают авторы, диалог указанных подходов и теорий требует критического пересмотра в связи с новыми реалиями.	Обсуждаемая статья И.А. Мироненко и А.Л. Журавлева [3] органично и новаторски соединяет сразу несколько тем из области психологии и смежных дисциплин. Прежде всего, это проблема радикальных изменений, происходящих в глобальной и динамичной среде обитания современного человека, влияющих на развитие как биологического, так и социального “компонента” его природы. Не менее важным представляется теоретико-методологический спор о базовых характеристиках психики, который связан с “вечным” противостоянием между полюсами универсализма, т.е. веры в существование единой и вечной человеческой природы, общечеловеческих ценностей, с одной стороны, и релятивизма, рассматривающего человека как существо, детерминированное локальной культурой, с другой. Как показывают авторы, диалог указанных подходов и теорий требует критического пересмотра в связи с новыми реалиями. Обсуждаемая статья И.А. Мироненко и А.Л. Журавлева [3] органично и новаторски соединяет сразу несколько тем из области психологии и смежных дисциплин. Прежде всего, это проблема радикальных изменений, происходящих в глобальной и динамичной среде обитания современного человека, влияющих на развитие как биологического, так и социального “компонента” его природы. Не менее важным представляется теоретико-методологический спор о базовых характеристиках психики, который связан с “вечным” противостоянием между полюсами универсализма, т.е. веры в существование единой и вечной человеческой природы, общечеловеческих ценностей, с одной стороны, и релятивизма, рассматривающего человека как существо, детерминированное локальной культурой, с другой. Как показывают авторы, диалог указанных подходов и теорий требует критического пересмотра в связи с новыми реалиями.

2	Комплексность и диалектический взгляд авторов позволил им в емком и ясном виде представить сложное переплетение современных дискуссий по каждой из выделенных областей (ведущихся зачастую в отрыве друг от друга), связав их с традиционной для российской науки проблемой соотношения биологического и социального в человеке. Нельзя не согласиться с авторами, что потенциал отечественной психологической традиции (например, разработки отечественной школы субъектно-деятельностного подхода [5]) при постановке и раскрытии биосоциальной проблемы в современных условиях – далеко не исчерпан. Более того, отдельные идеи представителей советской школы при ответе на новые теоретические и практические задачи, связанные со становлением глобального мира, сегодня звучат еще более актуально, чем когда-либо прежде.	Комплексность и диалектический взгляд авторов позволил им в емком и ясном виде представить сложное переплетение современных дискуссий по каждой из выделенных областей (ведущихся зачастую в отрыве друг от друга), связав их с традиционной для российской науки проблемой соотношения биологического и социального в человеке. Нельзя не согласиться с авторами, что потенциал отечественной психологической традиции (например, разработки отечественной школы субъектно-деятельностного подхода [5]) при постановке и раскрытии биосоциальной проблемы в современных условиях – далеко не исчерпан. Более того, отдельные идеи представителей советской школы при ответе на новые теоретические и практические задачи, связанные со становлением глобального мира, сегодня звучат еще более актуально, чем когда-либо прежде. Комплексность и диалектический взгляд авторов позволил им в емком и ясном виде представить сложное переплетение современных дискуссий по каждой из выделенных областей (ведущихся зачастую в отрыве друг от друга), связав их с традиционной для российской науки проблемой соотношения биологического и социального в человеке. Нельзя не согласиться с авторами, что потенциал отечественной психологической традиции (например, разработки отечественной школы субъектно-деятельностного подхода [5]) при постановке и раскрытии биосоциальной проблемы в современных условиях – далеко не исчерпан. Более того, отдельные идеи представителей советской школы при ответе на новые теоретические и практические задачи, связанные со становлением глобального мира, сегодня звучат еще более актуально, чем когда-либо прежде.

3	ИЗМЕНЕНИЯ БИОЛОГИЧЕСКОГО КОМПОНЕНТА ПРИРОДЫ ЧЕЛОВЕКА	<h1>ИЗМЕНЕНИЯ БИОЛОГИЧЕСКОГО КОМПОНЕНТА ПРИРОДЫ ЧЕЛОВЕКА</h1> <h1>ИЗМЕНЕНИЯ БИОЛОГИЧЕСКОГО КОМПОНЕНТА ПРИРОДЫ ЧЕЛОВЕКА</h1>

4	В отношении происходящих изменений биологического начала в человеке авторы обоснованно аргументируют тезис о продолжающейся на современном этапе эволюции человека, в существенной степени движимой изменениями в технологических инструментах и средствах трудовой деятельности.	В отношении происходящих изменений биологического начала в человеке авторы обоснованно аргументируют тезис о продолжающейся на современном этапе эволюции человека, в существенной степени движимой изменениями в технологических инструментах и средствах трудовой деятельности. В отношении происходящих изменений биологического начала в человеке авторы обоснованно аргументируют тезис о продолжающейся на современном этапе эволюции человека, в существенной степени движимой изменениями в технологических инструментах и средствах трудовой деятельности.

5	Вместе с тем, вероятно, взятые почти под полный контроль человека механизмы естественного отбора − не единственный “эффект” текущего этапа эволюции человека. Зоны, где потенциал “искусственных” интервенций резко вырастает, могут оказаться существенно шире, чем изменения, связанные с регулированием рождаемости. Например, один из важнейших векторов “вторжения” в биологическую природу касается трудовой сферы, исследования которой успешно проводились российскими психологами уже в середине 20 века. Но в последние десятилетия появился принципиально новый и универсальный тренд. Смартфоны и планшеты фактически “взяли на себя” значительную часть базовых для человеческого сознания и психики функций, связанных с памятью и социальным взаимодействием, что открывает широкие возможности для повышения эффективности деятельности. Однако “оборотной стороной медали” при этом становится существенное усиление стресса, связанное с экспоненциальным ростом коммуникаций, частью которых (зачастую, и против своей воли) оказывается индивид, а также снижение ряда когнитивных способностей [7].	Вместе с тем, вероятно, взятые почти под полный контроль человека механизмы естественного отбора − не единственный “эффект” текущего этапа эволюции человека. Зоны, где потенциал “искусственных” интервенций резко вырастает, могут оказаться существенно шире, чем изменения, связанные с регулированием рождаемости. Например, один из важнейших векторов “вторжения” в биологическую природу касается трудовой сферы, исследования которой успешно проводились российскими психологами уже в середине 20 века. Но в последние десятилетия появился принципиально новый и универсальный тренд. Смартфоны и планшеты фактически “взяли на себя” значительную часть базовых для человеческого сознания и психики функций, связанных с памятью и социальным взаимодействием, что открывает широкие возможности для повышения эффективности деятельности. Однако “оборотной стороной медали” при этом становится существенное усиление стресса, связанное с экспоненциальным ростом коммуникаций, частью которых (зачастую, и против своей воли) оказывается индивид, а также снижение ряда когнитивных способностей [7]. Вместе с тем, вероятно, взятые почти под полный контроль человека механизмы естественного отбора − не единственный “эффект” текущего этапа эволюции человека. Зоны, где потенциал “искусственных” интервенций резко вырастает, могут оказаться существенно шире, чем изменения, связанные с регулированием рождаемости. Например, один из важнейших векторов “вторжения” в биологическую природу касается трудовой сферы, исследования которой успешно проводились российскими психологами уже в середине 20 века. Но в последние десятилетия появился принципиально новый и универсальный тренд. Смартфоны и планшеты фактически “взяли на себя” значительную часть базовых для человеческого сознания и психики функций, связанных с памятью и социальным взаимодействием, что открывает широкие возможности для повышения эффективности деятельности. Однако “оборотной стороной медали” при этом становится существенное усиление стресса, связанное с экспоненциальным ростом коммуникаций, частью которых (зачастую, и против своей воли) оказывается индивид, а также снижение ряда когнитивных способностей [7].

6	ИЗМЕНЕНИЯ СОЦИАЛЬНОГО КОМПОНЕНТА ПРИРОДЫ ЧЕЛОВЕКА	<h1>ИЗМЕНЕНИЯ СОЦИАЛЬНОГО КОМПОНЕНТА ПРИРОДЫ ЧЕЛОВЕКА</h1> <h1>ИЗМЕНЕНИЯ СОЦИАЛЬНОГО КОМПОНЕНТА ПРИРОДЫ ЧЕЛОВЕКА</h1>

7	Еще один тезис И.А. Мироненко и А.Л. Журавлева, который имеет, на наш взгляд, не меньшее значение, но пока сформулирован авторами с меньшей детализацией, – это утверждение о качественных изменениях природы социальной реальности, включая резко возросшие технологические возможности и изменившиеся институциональные условия. С одной стороны, как справедливо указывают авторы, именно развитие материальных средств производства и появление более развитых социально-культурных форм привело к резким изменениям во всех областях человеческой жизни. С другой стороны, отмечая трансформирующуюся цивилизационную среду человека и рост “культурной изменчивости”, авторы ставят вопрос о том, какие еще изменения в природе человека возникают в результате этих процессов.	Еще один тезис И.А. Мироненко и А.Л. Журавлева, который имеет, на наш взгляд, не меньшее значение, но пока сформулирован авторами с меньшей детализацией, – это утверждение о качественных изменениях природы социальной реальности, включая резко возросшие технологические возможности и изменившиеся институциональные условия. С одной стороны, как справедливо указывают авторы, именно развитие материальных средств производства и появление более развитых социально-культурных форм привело к резким изменениям во всех областях человеческой жизни. С другой стороны, отмечая трансформирующуюся цивилизационную среду человека и рост “культурной изменчивости”, авторы ставят вопрос о том, какие еще изменения в природе человека возникают в результате этих процессов. Еще один тезис И.А. Мироненко и А.Л. Журавлева, который имеет, на наш взгляд, не меньшее значение, но пока сформулирован авторами с меньшей детализацией, – это утверждение о качественных изменениях природы социальной реальности, включая резко возросшие технологические возможности и изменившиеся институциональные условия. С одной стороны, как справедливо указывают авторы, именно развитие материальных средств производства и появление более развитых социально-культурных форм привело к резким изменениям во всех областях человеческой жизни. С другой стороны, отмечая трансформирующуюся цивилизационную среду человека и рост “культурной изменчивости”, авторы ставят вопрос о том, какие еще изменения в природе человека возникают в результате этих процессов.

8	Тезис о решающем значении в жизни как индивида, так и общества в целом, заранее “заданных” условий и социальных контекстов (среды) является традиционным, имплицитно принятым и крайне редко вызывающим сомнения в психологической литературе. Именно среда рассматривается как исходное начало в анализе процессов социализации, т.е. становления личности человека. Б.Г. Ананьев (подробнее о нем см. [2]) представляет социальный статус и связанную с ним систему социальных ролей как стартовую основу в становлении подструктуры личности в системе индивидуальности [1]. Аналогично классические теории, включая концепции Л.С. Выготского, З. Фрейда, К. Юнга, а также более современные разработки в рамках социальной психологии, психологии развития, кросс-культурной психологии и др. (включая работы Дж. Берри, рассматриваемые в работе И.А. Мироненко и А.Л. Журавлева), уделяют основное внимание именно вопросам влияния на индивида внешних “жестких”, “пред-заданных” структур.	Тезис о решающем значении в жизни как индивида, так и общества в целом, заранее “заданных” условий и социальных контекстов (среды) является традиционным, имплицитно принятым и крайне редко вызывающим сомнения в психологической литературе. Именно среда рассматривается как исходное начало в анализе процессов социализации, т.е. становления личности человека. Б.Г. Ананьев (подробнее о нем см. [2]) представляет социальный статус и связанную с ним систему социальных ролей как стартовую основу в становлении подструктуры личности в системе индивидуальности [1]. Аналогично классические теории, включая концепции Л.С. Выготского, З. Фрейда, К. Юнга, а также более современные разработки в рамках социальной психологии, психологии развития, кросс-культурной психологии и др. (включая работы Дж. Берри, рассматриваемые в работе И.А. Мироненко и А.Л. Журавлева), уделяют основное внимание именно вопросам влияния на индивида внешних “жестких”, “пред-заданных” структур. Тезис о решающем значении в жизни как индивида, так и общества в целом, заранее “заданных” условий и социальных контекстов (среды) является традиционным, имплицитно принятым и крайне редко вызывающим сомнения в психологической литературе. Именно среда рассматривается как исходное начало в анализе процессов социализации, т.е. становления личности человека. Б.Г. Ананьев (подробнее о нем см. [2]) представляет социальный статус и связанную с ним систему социальных ролей как стартовую основу в становлении подструктуры личности в системе индивидуальности [1]. Аналогично классические теории, включая концепции Л.С. Выготского, З. Фрейда, К. Юнга, а также более современные разработки в рамках социальной психологии, психологии развития, кросс-культурной психологии и др. (включая работы Дж. Берри, рассматриваемые в работе И.А. Мироненко и А.Л. Журавлева), уделяют основное внимание именно вопросам влияния на индивида внешних “жестких”, “пред-заданных” структур.

9	На этом пути удалось добиться важных открытий. Исследование того, как ребенок усваивает “готовые” паттерны поведения и связанные с ними смыслы, лежит в основе концепции Л.С. Выготского. Анализ процессов, через которые человек, во многом, вынужденно, “не по своей воле” перенимает культурные стандарты “цивилизованного общества” – в центре теории З. Фрейда. Изучение мигрантов, которые оказавшись в новой культурной среде, стремятся к балансу между своим “старым” “культурным багажом” и новыми требованиями к поведению, составляет фундамент разработок Дж. Берри.	На этом пути удалось добиться важных открытий. Исследование того, как ребенок усваивает “готовые” паттерны поведения и связанные с ними смыслы, лежит в основе концепции Л.С. Выготского. Анализ процессов, через которые человек, во многом, вынужденно, “не по своей воле” перенимает культурные стандарты “цивилизованного общества” – в центре теории З. Фрейда. Изучение мигрантов, которые оказавшись в новой культурной среде, стремятся к балансу между своим “старым” “культурным багажом” и новыми требованиями к поведению, составляет фундамент разработок Дж. Берри. На этом пути удалось добиться важных открытий. Исследование того, как ребенок усваивает “готовые” паттерны поведения и связанные с ними смыслы, лежит в основе концепции Л.С. Выготского. Анализ процессов, через которые человек, во многом, вынужденно, “не по своей воле” перенимает культурные стандарты “цивилизованного общества” – в центре теории З. Фрейда. Изучение мигрантов, которые оказавшись в новой культурной среде, стремятся к балансу между своим “старым” “культурным багажом” и новыми требованиями к поведению, составляет фундамент разработок Дж. Берри.

10	В социологии для обозначения факторов социальной среды, ограничивающих и направляющих действия индивида, традиционно используется понятие “структуры” [4]. Отталкиваясь от этой категории, изменения, происходящие современном социуме, мы обозначаем как “деструктурацию” [4; 6], понимая под этим не исчезновение или разрушение социального контекста (что соответствует ряду пост-модернистких разработок), но радикальную трансформацию его качества, имея ввиду снижение детерминирующей силы социального воздействия на индивида. Во всех ключевых сферах общественной жизни (труд, досуг, культура и т.п.) происходят процессы роста изменчивости контекстов, которые во все большей степени предполагают проактивную позицию к ним со стороны личности.	В социологии для обозначения факторов социальной среды, ограничивающих и направляющих действия индивида, традиционно используется понятие “<em>структуры</em>” [4]. Отталкиваясь от этой категории, изменения, происходящие современном социуме, мы обозначаем как “<em>деструктурацию</em>” [4; 6], понимая под этим не исчезновение или разрушение социального контекста (что соответствует ряду пост-модернистких разработок), но радикальную трансформацию его качества, имея ввиду снижение детерминирующей силы социального воздействия на индивида. Во всех ключевых сферах общественной жизни (труд, досуг, культура и т.п.) происходят процессы роста изменчивости контекстов, которые во все большей степени предполагают проактивную позицию к ним со стороны личности. В социологии для обозначения факторов социальной среды, ограничивающих и направляющих действия индивида, традиционно используется понятие “<em>структуры</em>” [4]. Отталкиваясь от этой категории, изменения, происходящие современном социуме, мы обозначаем как “<em>деструктурацию</em>” [4; 6], понимая под этим не исчезновение или разрушение социального контекста (что соответствует ряду пост-модернистких разработок), но радикальную трансформацию его качества, имея ввиду снижение детерминирующей силы социального воздействия на индивида. Во всех ключевых сферах общественной жизни (труд, досуг, культура и т.п.) происходят процессы роста изменчивости контекстов, которые во все большей степени предполагают проактивную позицию к ним со стороны личности.

11	Например, в области экономики значимым и обсуждаемым сюжетом в академическом и экспертном сообществе является ключевая роль проактивного действия сотрудников компаний в повышении эффективности труда и внедрении новых технологий в трудовые процессы. Исследование международного бизнеса, проведенное WEF [8], показало, что корпорации осуществляют инвестиции преимущественно в тех сотрудников, которые предлагают собственные инициативы по улучшению бизнес-процессов. Иными словами, инновационное и проактивное поведение на рабочем месте все чаще становится частью неформальных “ожиданий” от сотрудников.	Например, в области экономики значимым и обсуждаемым сюжетом в академическом и экспертном сообществе является ключевая роль <em>проактивного</em><em> действия</em> сотрудников компаний в повышении эффективности труда и внедрении новых технологий в трудовые процессы. Исследование международного бизнеса, проведенное WEF [8], показало, что корпорации осуществляют инвестиции преимущественно в тех сотрудников, которые предлагают собственные инициативы по улучшению бизнес-процессов. Иными словами, инновационное и проактивное поведение на рабочем месте все чаще становится частью неформальных “ожиданий” от сотрудников. Например, в области экономики значимым и обсуждаемым сюжетом в академическом и экспертном сообществе является ключевая роль <em>проактивного</em><em> действия</em> сотрудников компаний в повышении эффективности труда и внедрении новых технологий в трудовые процессы. Исследование международного бизнеса, проведенное WEF [8], показало, что корпорации осуществляют инвестиции преимущественно в тех сотрудников, которые предлагают собственные инициативы по улучшению бизнес-процессов. Иными словами, инновационное и проактивное поведение на рабочем месте все чаще становится частью неформальных “ожиданий” от сотрудников.

12	Другим трендом является продолжающийся переход значительной доли рабочей силы на нестандартные форматы занятости в том числе, в формате так называемого “sidepreneurship” – ведения собственного бизнеса с сохранением корпоративной занятости.	Другим трендом является продолжающийся переход значительной доли рабочей силы на нестандартные форматы занятости в том числе, в формате так называемого “sidepreneurship” – ведения собственного бизнеса с сохранением корпоративной занятости. Другим трендом является продолжающийся переход значительной доли рабочей силы на нестандартные форматы занятости в том числе, в формате так называемого “sidepreneurship” – ведения собственного бизнеса с сохранением корпоративной занятости.

13	Пожалуй, наиболее ярким и общим примером деструктурации является массовый переход самых разных институциональных образований (в сфере труда, досуга, здравоохранения, образования) на принципы платформенной организации [4]. Платформа, как принципиально новый, “горизонтальный” тип социальной среды, означает резкое расширение возможностей инициативной коммуникации “каждого с каждым” (причем в глобальном масштабе, как это массово происходит, например, в социальных сетях). В платформах нет “привычных” начальников или регламентов, ограничивающих возможности прямого контакта человека с человеком, вплоть до создания новых или изменения существующих сообществ, групп, форм деятельности и т.п.	Пожалуй, наиболее ярким и общим примером деструктурации является массовый переход самых разных институциональных образований (в сфере труда, досуга, здравоохранения, образования) на принципы <em>платформенной организации</em> [4]. Платформа, как принципиально новый, “горизонтальный” тип социальной среды, означает резкое расширение возможностей инициативной коммуникации “каждого с каждым” (причем в глобальном масштабе, как это массово происходит, например, в социальных сетях). В платформах нет “привычных” начальников или регламентов, ограничивающих возможности прямого контакта человека с человеком, вплоть до создания новых или изменения существующих сообществ, групп, форм деятельности и т.п. Пожалуй, наиболее ярким и общим примером деструктурации является массовый переход самых разных институциональных образований (в сфере труда, досуга, здравоохранения, образования) на принципы <em>платформенной организации</em> [4]. Платформа, как принципиально новый, “горизонтальный” тип социальной среды, означает резкое расширение возможностей инициативной коммуникации “каждого с каждым” (причем в глобальном масштабе, как это массово происходит, например, в социальных сетях). В платформах нет “привычных” начальников или регламентов, ограничивающих возможности прямого контакта человека с человеком, вплоть до создания новых или изменения существующих сообществ, групп, форм деятельности и т.п.

14	Указанные тренды будут нарастать на фоне глобальной пандемии. Опыт дистанционной работы и учебы, который получили сотни миллионов людей по всему миру, безусловно, ускорит процессы поиска таких форм социальной организации, которые требуют меньших издержек с точки зрения расходов на контроль и координацию деятельности, а также позволяют экономить время. В этой ситуации расширение пространства инициативы и свободы для участников социально-экономических взаимодействий – наиболее очевидное решение, к которому уже прибегают многие компании, объявляющие о стратегическом переходе на удаленный формат работы в качестве основного.	Указанные тренды будут нарастать на фоне <em>глобальной пандемии</em>. Опыт дистанционной работы и учебы, который получили сотни миллионов людей по всему миру, безусловно, ускорит процессы поиска таких форм социальной организации, которые требуют меньших издержек с точки зрения расходов на контроль и координацию деятельности, а также позволяют экономить время. В этой ситуации расширение пространства инициативы и свободы для участников социально-экономических взаимодействий – наиболее очевидное решение, к которому уже прибегают многие компании, объявляющие о стратегическом переходе на удаленный формат работы в качестве основного. Указанные тренды будут нарастать на фоне <em>глобальной пандемии</em>. Опыт дистанционной работы и учебы, который получили сотни миллионов людей по всему миру, безусловно, ускорит процессы поиска таких форм социальной организации, которые требуют меньших издержек с точки зрения расходов на контроль и координацию деятельности, а также позволяют экономить время. В этой ситуации расширение пространства инициативы и свободы для участников социально-экономических взаимодействий – наиболее очевидное решение, к которому уже прибегают многие компании, объявляющие о стратегическом переходе на удаленный формат работы в качестве основного.

15	Для психологии это означает нечто большее, чем просто актуализацию вопроса о том, как создаются новые (а не только усваиваются старые) социально-культурные стандарты и модели деятельности. Традиционные исследования в области креативности и инноваций в психологии базируются на предпосылке об относительно устойчивой среде (как минимум, предсказуемой), в которую индивид вносит отдельную, локальную инновацию. Но глобальная деструктурация означает, что изменения инициативно вносятся одновременно различными участниками, из разных центров. Эта ситуация создает существенное напряжение, что хорошо иллюстрируется, например, самим субъектом глобальной психологии, которого анализируют И.А. Мироненко и А.Л. Журавлев – глобальным психологическим сообществом, организованным по сетевому принципу, со множественными центрами, без однозначной и жесткой иерархии (хотя и не без статусных различий между участниками, динамически изменяющимися).	Для психологии это означает нечто большее, чем просто актуализацию вопроса о том, как создаются новые (а не только усваиваются старые) социально-культурные стандарты и модели деятельности. Традиционные исследования в области креативности и инноваций в психологии базируются на предпосылке об относительно устойчивой среде (как минимум, предсказуемой), в которую индивид вносит отдельную, локальную инновацию. Но глобальная деструктурация означает, что изменения инициативно вносятся одновременно различными участниками, из разных центров. Эта ситуация создает существенное напряжение, что хорошо иллюстрируется, например, самим субъектом глобальной психологии, которого анализируют И.А. Мироненко и А.Л. Журавлев – глобальным психологическим сообществом, организованным по сетевому принципу, со множественными центрами, без однозначной и жесткой иерархии (хотя и не без статусных различий между участниками, динамически изменяющимися). Для психологии это означает нечто большее, чем просто актуализацию вопроса о том, как создаются новые (а не только усваиваются старые) социально-культурные стандарты и модели деятельности. Традиционные исследования в области креативности и инноваций в психологии базируются на предпосылке об относительно устойчивой среде (как минимум, предсказуемой), в которую индивид вносит отдельную, локальную инновацию. Но глобальная деструктурация означает, что изменения инициативно вносятся одновременно различными участниками, из разных центров. Эта ситуация создает существенное напряжение, что хорошо иллюстрируется, например, самим субъектом глобальной психологии, которого анализируют И.А. Мироненко и А.Л. Журавлев – глобальным психологическим сообществом, организованным по сетевому принципу, со множественными центрами, без однозначной и жесткой иерархии (хотя и не без статусных различий между участниками, динамически изменяющимися).

16	Деструктурация предъявляет новые требования к природе человека, актуализирует новые стороны его натуры, которые могут быть связаны как с биологическим наследием, так и с социальным влиянием. Однако, в еще большей степени, деструктурация делает важным способность человека проактивно действовать по отношению к среде и самому себе, включая не просто формирование “субъективной реальности” (на чем делает акцент современная позитивная психология), но и эффективное участие в более объективных процессах (например, управление своей траекторией на рынке труда).	Деструктурация предъявляет новые требования к природе человека, актуализирует новые стороны его натуры, которые могут быть связаны как с биологическим наследием, так и с социальным влиянием. Однако, в еще большей степени, деструктурация делает важным способность человека проактивно действовать по отношению к среде и самому себе, включая не просто формирование “субъективной реальности” (на чем делает акцент современная позитивная психология), но и эффективное участие в более объективных процессах (например, управление своей траекторией на рынке труда). Деструктурация предъявляет новые требования к природе человека, актуализирует новые стороны его натуры, которые могут быть связаны как с биологическим наследием, так и с социальным влиянием. Однако, в еще большей степени, деструктурация делает важным способность человека проактивно действовать по отношению к среде и самому себе, включая не просто формирование “субъективной реальности” (на чем делает акцент современная позитивная психология), но и эффективное участие в более объективных процессах (например, управление своей траекторией на рынке труда).

17	ЗАКЛЮЧЕНИЕ	<h1>ЗАКЛЮЧЕНИЕ</h1> <h1>ЗАКЛЮЧЕНИЕ</h1>

18	Качественные трансформации, с одной стороны, в области биологического, а, с другой, – социального, означают снижение детерминирующего воздействия на человека как первого, заложенных природой инстинктов и иного “биологического багажа”, так и второго – всей совокупности внешних условий, заданных социальной средой. Тем самым, появляется новый драйвер динамики развития человечества. На первый план выходит сам человек (как индивидуальность), который, благодаря сложившимся институциональным и технологическим условиям, все больше освобождается от детерминизма биологических и социальных контекстов. Точнее, он все более способен выбирать между ними, менять их, трансформировать, действуя, руководствуясь своей волей и сознанием.	Качественные трансформации, с одной стороны, в области биологического, а, с другой, – социального, означают снижение детерминирующего воздействия на человека как первого, заложенных природой инстинктов и иного “биологического багажа”, так и второго – всей совокупности внешних условий, заданных социальной средой. Тем самым, появляется новый драйвер динамики развития человечества. На первый план выходит сам человек (как индивидуальность), который, <em>благодаря сложившимся институциональным и технологическим условиям,</em><em> </em>все больше освобождается от детерминизма биологических и социальных контекстов. Точнее, он все более способен выбирать между ними, менять их, трансформировать, действуя, руководствуясь своей волей и сознанием. Качественные трансформации, с одной стороны, в области биологического, а, с другой, – социального, означают снижение детерминирующего воздействия на человека как первого, заложенных природой инстинктов и иного “биологического багажа”, так и второго – всей совокупности внешних условий, заданных социальной средой. Тем самым, появляется новый драйвер динамики развития человечества. На первый план выходит сам человек (как индивидуальность), который, <em>благодаря сложившимся институциональным и технологическим условиям,</em><em> </em>все больше освобождается от детерминизма биологических и социальных контекстов. Точнее, он все более способен выбирать между ними, менять их, трансформировать, действуя, руководствуясь своей волей и сознанием.

19	Встает вопрос о том, что становится осевыми характеристиками “человечности” в этих условиях? На наш взгляд, стартовой основой для дискуссии по этому вопросу может стать содержание рассмотренной работы И.А Мироненко и А.Л. Журавлева.	Встает вопрос о том, что становится осевыми характеристиками “человечности” в этих условиях? На наш взгляд, стартовой основой для дискуссии по этому вопросу может стать содержание рассмотренной работы И.А Мироненко и А.Л. Журавлева. Встает вопрос о том, что становится осевыми характеристиками “человечности” в этих условиях? На наш взгляд, стартовой основой для дискуссии по этому вопросу может стать содержание рассмотренной работы И.А Мироненко и А.Л. Журавлева.

ИЗМЕНЕНИЯ БИОЛОГИЧЕСКОГО КОМПОНЕНТА ПРИРОДЫ ЧЕЛОВЕКА

ИЗМЕНЕНИЯ СОЦИАЛЬНОГО КОМПОНЕНТА ПРИРОДЫ ЧЕЛОВЕКА

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Библиография

Комментарии

Войти через