Недавно вышедшая в свет монография В.Д. Шадрикова – работа Аристотелевского размаха, ибо речь идет о душе как предмете психологической науки. “Настало время изучения внутреннего мира человека и внутренней психической жизни как реальности” (с. 25). В.Д. Шадриков возвращается к проблеме предмета психологии на очередном витке изучения ее методологических оснований с учетом нового естественнонаучного и гуманитарного знания. Прошло почти полтора века с начала экспериментальных исследований психических процессов, свойств, состояний, функций, их микро-и макрогенеза, накоплены огромные массивы эмпирических данных и выстроены убедительные концепции, но сущность психического по-прежнему “ускользает” от нас. В.Д. Шадриков предлагает психологическому миру возвратиться к изучению души как индивидуально организованной конструкции мыслей. В.Д. Шадриков дает понимание мысли как трехзвенной, неразложимой далее на элементы, субстанции, вновь обращая внимание психологов на единство чувственного и рационального, на единство мотивационных, эмоциональных и мыслительных процессов. Особо следует подчеркнуть, что в данной работе используется термин “субстанция”, который редко встречается в психологической литературе. Автор рассматривает субстанцию (мысль) как неразделимую первородную сущность, находящуюся в основе всего многообразия душевных проявлений. Мысль, по В.Д. Шадрикову, обусловливает и объясняет разнонаправленные тенденции внутреннего мира: от развития до частных, дискретных движений или кратковременных изменений. Психическое изменчиво, внутренний мир противоречив, душевная боль реальна, но аксиоматичность этих тезисов не оправдывает исследователей, стремящихся заявить “новое” направление вне общепсихологического видения результатов, методов, их исходных посылок. Нельзя не согласиться с В.Д. Шадриковым, А.Л. Журавлевым, В.А. Мазиловым в том, что обсуждение методологических проблем (наиважнейшая из которых − проблема предмета психологии) является насущной задачей, в противном случае психология будет неуклонно “пестрить” крайне зауженной эмпирикой. В начале книги В.Д. Шадриков пишет, что “психология сама ушла от души как предмета исследования. Но настало время вернуться к данному понятию в психологии и сделать душу предметом психологии, предметом научного изучения” (с. 20). Автор призывает уйти от “анатомического” анализа психики к изучению законов и закономерностей внутренней жизни человека, ключевым образованием которой считает мысль. Первая глава посвящена мысли как основной категории мира внутренней жизни и насыщена идеями, требующими междисциплинарных исследований, которые, совершенно очевидно, будут иметь общенаучное значение. Мысль – это потребностно-эмоционально-содержательная субстанция, которая “предшествует слову” (с. 54). Мысль всегда индивидуальна и как индивидуальная субстанция “входит в содержание личностного сознания” (с. 56). Превращение мысли в слово В.Д. Шадриков называет творческим актом, иными словами, рассматривает творчество как всеобщий процесс. Процесс объективации мысли в слове – творческий процесс, который имеет качественную специфику, отмечает автор. Исследователи процесса порождения мысли будут, по всей вероятности, опираться на соотношение специфики потребностно-мотивационной сферы индивидуума, своеобразия его эмоциональных процессов и собственно “содержательного запаса” образов, понятий, слов. Мысль (идеальное), оформленная в слово, управляет течением внутренней жизни человека, иначе говоря, воздействует на вполне материальные процессы его поведения и деятельности. В настоящей монографии В.Д. Шадриков, вслед за Н.П. Бехтеревой, неоднократно подчеркивает значение специфики репрезентации информации в памяти человека как основы сознания, проявляющегося в его целенаправленной активности. “Мысль как основа психических процессов и их результатов”, вторая глава, посвящена крайне актуальной задаче – уйти от искусственного разделения когнитивных процессов. В.Д. Шадриков предлагает рассматривать познавательный процесс как “непрерывный процесс” появления, сохранения, трансформации и выражения мысли при переходе от одного этапа познания к другому. Мир внутренней жизни един, ибо представляет собой движение мысли в “индивидуальном личностном сознании” (с. 57). Память и мышление, представление и воображение – относительно самостоятельные процессы, ибо каждый из них оперирует мыслью с разной степенью производности от воспринимаемого предмета. Формирование субъективного образа – это формирование интеграции “субстанциональных и акцедентных мыслей” (с. 58). Изменения образа, дополнения его прошлым опытом осуществляются “в мыслях, представленных в субстанции и акцеденции, без потери предметности, но при определенной динамике мыслей” (с. 61). Это положение важно для автора, ибо он хочет подчеркнуть нежелательную вероятность отрыва мышления от чувственного познания. Мышление, утверждает В.Д. Шадриков, это процесс работы с мыслью, при котором происходит трансформация и субъективизация мысли. Ни то, ни другое невозможно без памяти, которую автор рассматривает в качестве базисного свойства мозга, лежащего в основе функционирования всех мозговых систем. Ни сознание, ни самосознание человека нельзя представить без обращения к его памяти как основополагающему механизму психической активности, подчеркивается в монографии. Душе как реальности, закономерностям ее функционирования и развития посвящена третья глава “Мир внутренней жизни и душа человека”. В.Д. Шадриков рассматривает формирование внутреннего мира человека как субъекта деятельности и как личности. При анализе внутреннего мира человека как субъекта на первый план выходят цели деятельности и их параметры, в другом контексте – отношения человека с другими людьми. Межличностное взаимодействие – основа формирования ценностных ориентиров личности. “Осознание социальных норм переводит их в знание, а это, в свою очередь, делает допустимым их нарушение. Ставится под сомнение традиция и обычай. Появляется возможность оправдать эгоизм. Познание человеком самого себя через отношения с другими людьми есть одновременно и познание добра и зла, и усвоение морали. В поступках закладывается человечность” (с. 77). Приведенный выше тезис заслуживает особого внимания в свете нарастающих проблем с воспитанием детей и подростков. Что означает: “осознание социальных норм переводит их в знание, а это, в свою очередь, делает допустимым их нарушение”? Означает ли это частоту повторяемости негативных примеров, которые в силу повторяемости превращаются в обыденность, способную оправдать нарушение моральных норм? Или речь идет об отсутствии чувственного опыта в процессе усвоения ребенком нравственных норм? В любом случае данный тезис требует развернутого анализа на основе значимости разных форм взаимодействия, в первую очередь, совместной деятельности для формирования ценностных ориентиров личности и нравственных норм поведения. Отдельный параграф третьей главы посвящен единству и независимости внешнего и внутреннего миров. “Внутренний мир человека представляет собой потребностно-эмоционально-информационную субстанцию, формирующуюся при жизни человека на основе его индивидуальных свойств и качеств и отражающую все многообразие его бытия” (с. 89). “Можно сказать, что эта потребностно-эмоционально-информационная субстанция и есть душа человека. Эта душа живет в единстве с телом и относительно независима от внешнего мира” (с. 89). И далее В.Д. Шадриков уточняет: “Это единство структуры мысли и структуры внутреннего мира человека не случайно, так как из мыслей и их соединений и формируется содержание мира внутренней жизни” (с. 89). Эти уточняющие положения имеют как онтологическое, так и гносеологическое значение. Мне думается, что В.Д. Шадриков хотел тем самым подчеркнуть следующее. Во-первых, то, что мысль – это единство содержания и переживания. Во-вторых, переживание – это отношение к содержанию, иначе говоря, мысль, в которой доминирует эмоциональная составляющая. В-третьих, жизнь души – это процессы взаимодействия мыслей и переживаний. В-четвертых, целостность внутреннего мира обусловлена единством мыслей и переживаний. Теоретические положения В.Д. Шадрикова составили основу экспериментальных исследований процесса мыслетворчества, результаты которых представлены в приложении к основному тексту монографии. Четвертая глава посвящена структуре и функциям внутреннего мира, в которой говорится о происхождении многоуровневости внутреннего мира через призму широко известных психологических теорий. Напрашивается предположение, что следующей работой академика РАО В.Д. Шадрикова будет монография о закономерностях формирования внутреннего мира школьника на основе глубокого анализа содержательного наполнения и методического оснащения современных учебников, в первую очередь, по литературе и истории. Поведенческие образцы, душевные взлеты и падения, духовные высоты исторических личностей и литературных персонажей должны преподноситься с желанием обогатить внутренний мир ребенка через сопереживание, сочувствие и сострадание. Книгу В.Д. Шадрикова можно рассматривать в качестве методологической основы анализа воспитательных ресурсов учебной литературы. Изучение, оценка и пересмотр образовательного контента составляют давно назревшую проблему, ибо воспитание – это формирование внутреннего мира ребенка в процессе обучения, развития и социализации. Возвращение к душе как предмету психологической науки – это движение к новой методологии психологии, которая остро нуждается не только в обосновании объективных законов, но и вскрытии собственно психологических закономерностей. Если при обосновании объективных законов исследователь вынужден “отодвигать” индивидуальную специфику течения психических процессов, то при выведении собственно психологических закономерностей на первый план выступают именно мысли и переживания человека как субъекта деятельности и личности. Современная психология остро нуждается в объединяющих и объясняющих многочисленные подходы и теории базовых принципах исследования психических содержаний и психических форм. Монография В.Д. Шадрикова, вне всяких сомнений, приведет к появлению новых методологических и теоретических исследований и будет способствовать сохранению целостности нашей науки и развитию ее.